За него ответил Гарсия:
– Мы все привезли, вот только нужно сначала проверить, соответствует ли ваш подарок нашему. Это он? – спросил он про Нагаша.
Гедо и Корус переглянулись, потому что у них как раз были сомнения, что Нагаша примут вместо платы.
– В некотором роде, да, – уклончиво сказал Корус. – А как именно боги собираются его проверять?
– Я могу подпрыгнуть и даже перекувыркнуться в воздухе, если потом вы дадите мне отдельный клубок, – тут же с энтузиазмом вмешался Нагаш. – А еще могу пробежаться вперед и назад.
– Не надо, – чуть-чуть придя в себя, подал голос Граспер, и, надо признать, просто вспомнить о том, зачем он прилетел, стоило ему огромного труда. – Вы получите все, что пожелаете. Нам не нужно никакой платы. Вы... вы так прекрасны.
– Все, что пожелаем? – не веря своему счастью, спросил Корус.
– Да!
– Все коробки, подстилки, клубки и тапки?
– Все, что есть на моем корабле! – пообещал Граспер, игнорируя то, как заволновались вокруг него подчиненные.
– Как здорово, пап! Значит, мне даже не придется улетать! – обрадовался Нагаш.
– А можно, мы поставим еще одно условие? – чувствуя слабину, спросил Корус.
– Все, что угодно!
– Все-таки заберите наш подарок с собой.
***
Меньше получаса спустя Нагаш уже сидел в специально отведенной для него силовой клетке на космическом корабле пиратов, и думал о том, какие же все-таки эти боги оказались странные, раз они летали на железных птицах и очень много спорили между собой.
На самом деле Нагаш просто не осознавал, что стал свиделем производственной драмы. Он только сидел в своей клетке и терпеливо ждал, чем все закончится.
А тем временем на капитанском мостике Гарсия пытался убедить всех окружающих в том, что Граспер невменяем. И надо признать, что он был прав, потому что котоутское влияние уже полностью промыло тому мозги. Проблема была в том, что Граспер перестал выглядеть неадекватным: как только Нагаша убрали из поля его зрения, он начал вести себя как обычно и отговаривался в лучших традициях зараженного космической чумой, а именно:
– Все со мной нормально.
Так как рассказать про испорченный визор Гарсия не мог, получалось только его слово против слова Граспера, который, хоть и был неприятной личностью с очень плохим чувством юмора, все еще оставался капитаном. Не трудно догадаться, чье слово перевесило.
Пираты разошлись по каютам, навигатор задал курс, а Гарсии пришлось признать, что его план сработал не так хорошо, как хотелось бы – Граспер сошел с ума без спецэффектов, пены у рта и требований освободить несчастного котоута, а потому не дал никакого повода к себе подкопаться.