— Сколько тебя можно ждать? — от неожиданности роняю рамку на пол. Та со всей силы разбивается на мелкие осколки.
— О, Боже, простите, я сейчас уберу и обязательно куплю новую, — быстро наклоняюсь на пол и начинаю собирать мелкие осколки.
— Оставь сейчас же, еще порежешься. Это всего лишь стекло, я сейчас уберу.
Сергей куда-то уходит, а я как дура кидаю собранные стекляшки обратно на пол. Сама не замечаю, как порезалась, видимо от страха ничего не почувствовала, а сейчас палец начинает кровить, зажимаю руку в кулак, и начинаю молиться Богу, чтобы поскорее убраться из этого дома. Через несколько секунд возвращается Сергей и быстро убирает осколки.
— Пошли уже, завтрак и так остыл.
— Сергей, вы меня извините, но я пойду, мне давно уже пора, да и есть я не хочу. Спасибо вам за все, и еще раз простите.
— Стоять. Я тебя не опускал. Мало ли чего ты хочешь. Живо на кухню, давай топай.
Я как послушная овца слушаюсь хозяина дома и медленно, бок о бок иду с Сергеем на кухню. И кто бы мог подумать, забываю о руке и о своем позоре, глядя на эту кухню. Передо мной открывается все тот же цвет: белая глянцевая кухня, с островком посередине, в который встроены посудомоечная машина и раковина. Да уж, кто-то помешан на белом.
— Присаживайся. Кофе с молоком, сахар?
— Нет, только молоко, — Сергей нажимает на какие-то кнопки на огромной кофемашине и через несколько секунд подает мне ароматный напиток.
— Спасибо.
— Дай сюда.
— Что?!
— Руку. Ты дура или притворяешься?
— Все нормально с моей рукой, отпустите меня, пожалуйста, мне домой надо.
— Разожми кулак и не выводи меня из себя, — нехотя разжимаю руку, Сергей тут же отодвигает стул, на котором я сижу, хватает меня за запястье, и молча тащит меня к раковине. Включает воду и промывает руку. Ни слова не произнося, выключает воду, достает аптечку и обрабатывает палец какой-то жидкостью, в завершении обматывает его пластырем, очень миленьким, кстати, с рисунками в виде животных.
— Извини, другого нет, только детский. Хотя, тебе в самый раз, — пропускаю мимо ушей эту фразу. У меня нет причин злиться на этого мужчину, каким бы гадким он мне не показался. Сейчас, оценивая ситуацию в целом, можно с уверенностью сказать, что он не так уж и плох.
— Ешь, — не замечаю, как передо мной ставят тарелку с аппетитным омлетом. Да он еще и готовить умеет. Вот только есть мне абсолютно не хочется, я вообще любитель поесть на обед и ужин, ну и от души наесться на ночь, а вот завтрак как-то не очень. А сейчас и подавно нет аппетита. Беру чашку с кофе, делаю глоток и ставлю обратно. Нет, кофе вкусный, но в меня просто ничего не лезет.