— Значит, мы их спасли?
— Знаю нет, можно ли сказать так. Что лучше — лапти или туфли? Колодец или горячий душ? Изба или яранга в сто этажей? Никто не знает.
х х х
— Ну вот и всё, — сказала Вынтэнэ.
— Что «всё»? — спросил Уладзь.
Он растянулся на диване. Вынтэнэ сидела за столом, возле компьютера.
— Всё, дописала репортаж! Хочешь почитать?
— И так я знаю уже, что там, — отозвался литвин. — Мы столько говорили об этом.
— Может, отредактируешь?
— Я? Смеёшься ли ты? Чукотский у меня не хороший.
— Уже гораздо лучше, чем раньше!
— Ещё бы. Практики много есть.
Он проснулся окончательно.
— Ты всегда работаешь в голой?
— Только в твоём присутствии!
Вынтэнэ улыбнулась. На самом деле, ей было лень одеваться с утра.
— Странно, я тебя совсем не стесняюсь, — сказала она.
— Я тебя тоже.
— Но ведь ты мужчина. Мужчинам проще.
— В чём — не вижу совсем.
Уладзь перевернулся на спину.
— Иди ко мне, — позвал он.
— Сейчас… Только отправлю материал в Анадырь…
х х х
— Три дня хватило тебе для репортажа? Поздравления принимай, подруга!
Хрысьця поцеловала Вынтэнэ в губы. Поцелуй получился долгий.
— Віншую! — сказал Вінцук.
— Что? — не поняла Вынтэнэ.
— «Віншую!» означает «Поздравляю!» на языке литвинов, — перевёл Уладзь.
— Я-яшчэ-не-размаўляць-на-ліцьвінскай-мове.
— Малайчынка, — сказала Хрысьця. — У цябе вельмі добрае вымаўленьне. Поняла ты, что я произнесла?
— Немножко… Но я учусь!
— Это есть очень приятно, — похвалил Вінцук.
— Спасибо…
— Что мы сегодня будем совершать? — спросил Уладзь.
— За город поехать можно, — предложила Хрысьця. — Есть в недалёком расстоянии небольшой пруд. Купаться там — да, хорошо.
х х х
Телефон звонил, как проклятый.
Вынтэнэ вскочила с постели, стараясь не разбудить Уладзя. Хотя поздно, он уже проснулся.
Она схватила трубку.
— Вынтэнэ?! — она узнала голос редактора.
— Да, это я… Вы знаете, который сейчас час?
Но он не слушал.
— Ты что, с ума сошла?! — кричал редактор. — Что это за писанина?!
— Вы про мой репортаж?
— Репортаж?! Это… собачье, а не репортаж. Ты хоть поняла своей дурной башкой, что написала?!
— Я написала правду. А что?
— Правду?! Ты совсем дура, или притворяешься?!
— Чего Вы кричите?
— Это же подрывная деятельность! Это же… сепаратизм!
— Я такого не писала…
— А как же?! Чукчи, по-твоему, захватчики?! Оккупанты?!
— Нет… Теперь уже нет…
— Теперь?! Никогда! Никогда мы такими не были! Москва добровольно к нам присоединилась! Чукчи вытянули её из дикости, из межплеменной розни. Построили школы, больницы! Об этом ты не пишешь?!
— Но перед этим мы уничтожили московскую цивилизацию.
— Московскую цивилизацию?! Дура!!! Разве у них была цивилизация?!