От упоминаний об этих играх в исполнении сатира, я ощутила, как горячая волна пробежалась от груди до живота, не понимая насколько громко задышала.
— Значит, я сделал правильный выбор.
Достаточно крупными пальцами, он пробежался по моим соскам, очерчивая по ним окружность, и потянулся за цепочкой, лежащей в небольшой коробочке.
— Хочу, чтобы ты их надела. — Я не сразу поняла, о чем речь, но присмотревшись, заметила два маленьких крабика на концах, с остренькими закусами. — Это зажимы для сосков. Невероятно будоражат, — объяснил он и его голос изменился, словно нетерпение начало бурлить, и возбуждение сейчас перельется через край. — Запомни девочка слово-запрет — ПАС.
— Слово-запрет?
— Как только оно прозвучит, игра заканчивается, ясно?
— Д-да.
Он провел кончиком металлического зажима по свернувшейся тугой вершинке и настойчиво всучил в руки.
— Надень их, — жаркие слова и теплая волна вновь прокатилась под кожей, опьяняя.
Я медленно протянула руки у своей груди, растягивая цепочку в воздухе и разжав крабик, притянула их к своему соску, ожидая острый прилив боли, вместо царившего сейчас возбуждения.
— Глупенькая. На меня надень.
Чего?!
Я несколько секунд безудержно рассуждала, пытаясь собрать мысли в кучу и понять, что от меня требуется, а Император тем временем разжал захват и отступил, позволяя мне развернуться.
Оставшись без опоры, я пошатнулась, но быстро взяла себя в руки, продолжая глупо держать цепочку перед собой.
— Ну же, сделай это, — прозвучало требовательно, но как-то нетерпеливо, и, подняв голову, я увидела алчный блеск в изумрудных глазах.
На автомате выполняя требования, я лишь сейчас заметила, что браслеты, которые он надел, имели специальные кольца для креплений. Цепей или веревок, сейчас для меня это не имело значения…
Погладив кончиком маленький коричневый сосок, я чуть разжала зажим и неловким движением опустила его к чувствительной горошине, которую тут же сжало, даже на вид болезненно.
— Ш-ш… Да-а… Продолжай, — зашипел мужчина, глубоко вбирая воздух, но даже не дернулся, оставаясь на месте.
Второй зажим с той же легкостью сжал чувствительный участок кожи, и мужчина закатил глаза, что-то невнятно промычав.
— Потяни теперь. Вот так. — Он взял мою руку и, отогнув пальчик, опустил его на получившуюся петлю от соска до соска и надавил, зашипев о боли. Но эрекция, что натянула брюки, противоречила получаемой боли. — Делай со мной все что захочешь, госпожа.
Неожиданно мужчина упал на пол, склоняя голову в поклоне, и послушно вытянул запястья над головой, словно позволяя мне и в правду делать все.