Сдалась окончательно и бесповоротно.
Забылась.
Наплевала на всё, о чем уже утром буду жалеть. Забила и на то, что буду проклинать себя за этот необдуманный поступок. Мне даже было все равно, что сам Морозов может обо мне подумать. Хотя.… Вряд ли для него обычный поцелуй был чем-то неожиданным. А вот для меня…
Позже. Буду «убивать» себя потом.
Сама прильнула поближе к нему, рукой хватая за шею. Прикусила нижнюю губу, и открыла глаза, чтобы посмотреть на его реакцию.
Усмехнулась, когда он напрягся. Он не посмотрел на меня, его глаза были закрыты, но я почувствовала всем телом, как он вздохнул. Этот вздох придал мне самоуверенности.
Парень не ожидал.
Мужчина удивился.
Да что там он, я сама от себя такого не ожидала.
В голове повторяла, что это не я. Я не могу вот так целовать Морозова. Закрывала и открывала глаза, чтобы лишний раз убедиться, что передо мной стоит именно он.
Это не Озёрин целует меня в подъезде нашего дома, и в квартире, пока бабушка в магазин ушла. Нет. Рядом не бывший. Рядом со мной мужчина, который может всё.
Только вот незадача. Если об этом узнает сама Морозова, то я и недели не проживу. Как только Ольга узнает, то сразу же организует мне перелет в город Дит, на шестой круг ада. Где её «сестры» фурии до скончания веков будут мучить меня за те грехи, которых я не совершала. И вряд ли они просто запихнут меня в могилу. Руководить парадом будет сама Ольга. И милости мне можно не ждать.
Понимаю ли я всё это, когда продолжаю целовать её брата?
Понимаю. И даже принимаю. Потому что останавливаться мне совершенно не хочется. Не сейчас. Не в данную минуту, когда руки Егор гладят мою щеку, не тогда, когда наши языки танцуют неизвестный для меня танец. Не сейчас.
- Телефон. – Егор прошептал мне на ухо, но я не соображала, о чем он говорит.
- Ника, телефон!
Что он говорит?
Чего хочет?
Какой еще телефон?
И только после услышала знакомую мелодию.
«Свет-минимум, шум – минимум,
Близость – максимум, близость – максимум».
Песня, каждую строчку которой я наизусть знаю, так точно передала наше состояние.
В этот момент с Морозовым у нас близость на максимум, которая была нарушена внезапным входящим звонком.
- Алло. – Не глядя на экран, чтобы узнать имя звонившего, отвечаю на вызов.
Услышав свой охрипший голос- смутилась.
Но смущение быстро прошло, когда на том конце заговорили.
- Ника! Ника!
Катя плакала. И от её обеспокоенного голоса мне стало не по себе.
- Что случилось?
Испуганным взглядом посмотрела на Морозова, и он тут же убрал руки, внимательно слушая мой разговор.
- Ника, горит. Комната полыхает, понимаешь. Моя комната горит.