- Вот ты опять споришь, – возмущается он. - И не цепляйся к словам. Не тупая, смысл уловить должна: подставляя друг друга, мы делаем только хуже.
Как бы двинуть ему, но парень в чем-то прав. Ущипните меня.
- Но это ты их сюда позвал.
- Вообще-то ты сама виновата.
Не сдерживаюсь и все-таки бью его по плечу.
- Ладно, ладно, кунг-фу панда. Виноваты оба, но ты больше.
Не, он точно издевается?
За всю жизнь я не хотела его так прибить, как за сегодняшний вечер.
Хотя нет, вру. Всегда хотела и хочу.
- Мир? – выставляет ладонь.
- С условием, что ты не трогаешь меня корявыми ручонками, не смотришь и не делишься извращенными фантазиями.
- Ты мне еще дышать запрети.
Эх, да если б я могла!
- Мир.
Уже к концу вечера, то есть почти утром, я проклинала всех, кто только попадался в зону моей видимости. Никогда не думала, что так скажу, но сегодня Гуляев бесил меня меньше, чем собственные родители, которые ушли в отрыв и каждые десять минут требовали обновить их стаканы. Еще хорошо, что за меня эту работу Игорек делал. Угу, пришлось узнать имя парня, которого я в раба своего превратила. Плохо было бегать с подносом, изображая радость на лице, будто Зубная фея мне пятак под подушку положила, а зуб забрать, склерозница, забыла.
В общем, когда напряженная ночь закончилась и клуб закрылся, я еле двигала ногами и не чувствовала рук. Евсея нашла на диванчике, рядом на столе стояла гора посуды. Парень не просто сидел, он спал.
Наклоняюсь, насколько могу, чтобы самой на него не завалиться, и как заору в ухо:
- Шухер. Батя твой вернулся.
Ох, как же он подскочил. Как подскочил. А когда понял, что зря танцевал, снова плюхнулся на свое место.
- Пантера, отстань, – отмахивается он от меня. Вот это новости. Да в жизни никогда такого не было. – Я устал. Дай мне пять минут, и я придумаю, что тебе ответить.
Он отключается.
Тут же засопел, будто и не прыгал вовсе.
Пять минут? Ладно, я и подождать могу.
Сажусь с ним рядом, для удобства кладу голову ему на плечо.
- Никольская, - бурчит себе под нос спящий хорек, - никогда не думал, что могу такое сказать, но, блин, слезь с меня.
- Гуляев, заткнись. Я с тебя не слезу.
Глава 20
Утром я проснулась с ощущением, что на меня кто-то пристально смотрит. Нет, даже не так. В момент, когда Газманов посвящал мне свои ясные дни, а я, сидя на единороге, качала ножкой, подпевая, в мой лоб кто-то воткнул спицу. По крайней мере, именно так мне и показалось.
Резко открываю глаза, а надо мной довольный Гуляев навис, с улыбкой Пеннивайза. Жалкая пародия, конечно, но мой мозг еще, с Газмановым, поэтому при виде реального зрелища отскочить попыталась, но куда там. Руками-ногами пошевелить не могла, словно меня в бетоне замуровали.