В любом случае Угаров виноватым себя не чувствовал, и это тоже сослужило ему плохую службу.
— Что же это, я должен был уступить ему свою девушку и еще в ножки поклониться! — резко ответил он на упреки Водяного.
Авторитет тяжело засопел:
— Ты мне здесь дурачка из себя не корчи. Ведь мог разобраться культурно, без мордобоя. Нет, еще погнался за парнем, избил его, хотя знал, что он — мой сын.
— Я не знал этого, честное слово! — воскликнул Илья, но Водяной ему не поверил.
— Поздно гнать пургу и выкручиваться. Я таких, как ты, насквозь вижу. Завидуешь моему богатству, моему положению. Когда трезвый — молчишь, но вот хлебнул лишнего и решил отыграться на моем сыне, тем более что он сам по глупости дал повод. Ничего, сейчас пришла его очередь.
Водяной подал знак. На Илью двинулись сразу четверо костоломов. Знали, что с Солдатом шутки плохи. Но Угаров и четверым мог бы задать жару, если бы не чувство полной безысходности. Во дворе толклись еще люди Водяного, некоторые в руках держали стволы, поэтому изначально шансы Ильи равнялись абсолютному нулю. Его довольно быстро сбили с ног, и торжествующий сынишка Водяного начал пинать своего обидчика ногами. Сперва без особого энтузиазма — понимал мерзавец, что вчера Илья обошелся с ним гуманно, — но затем, войдя в азарт, начал бить прицельно, стараясь угодить в наиболее уязвимые места. Пришлось Водяному угомонить свое дитятко. Не из жалости к Угарову, нет! Авторитет понимал, что эта картина вызывает раздражение у его ближайших сподвижников. Ведь Солдат навешал тумаков его сыну в честной схватке, теперь же подло избивают беспомощного человека. А Водяной дорожил расположением ближайших сподвижников. На кого еще опереться, если не на них?
— Хватит с тебя. И на глаза мне больше не попадайся, — подвел Водяной итог разборки и добавил загадочную фразу: — Дальше все зависит от тебя. Если умный, то выкрутишься, а дурака не жалко.
Илью вышвырнули со двора. Он несколько минут раздумывал, куда ему податься — избитому, с окровавленным лицом и в грязной одежде. Ехать в таком виде по городу на съемную квартиру как-то не хотелось. Но появляться в родном доме еще хуже.
Особняк Водяного стоял в трехстах метрах от берега Волги. Илья спустился к реке, разделся, вымыл лицо и худо-бедно стряхнул грязь с одежды. Хорошо еще, что, собираясь утром, он сунул в карман брюк деньги. Угаров знал, где находится остановка пригородного автобуса. Прошагав с километр, он уселся на лавочку рядом с двумя старушками. Те быстро утратили к нему интерес, из чего Илья заключил, что ему удалось привести себя в человеческий вид. Иначе бабули постоянно бросали бы на него любопытные взгляды.