— Запускай!
Первой зашла бабулька лет восьмидесяти.
«Небось заняла очередь еще в шесть утра. Бессонница», — подумал Водяной и громко сказал:
— Слушаю вас.
— Ты не надрывайся, сынок, слышу я пока хорошо, вот хожу плохо. А весь наш двор машинами заставлен, даже на тротуаре некоторые паркуются, — бабуся с видимым удовольствием выговорила последнее слово, — а мне по старости уже трудно их обходить. Особенно после дождей. Они займут весь асфальт, а ты, значит, иди по грязи.
— Что же вы от меня хотите? — культурно спросил Водяной.
— Издай, сынок, какой-нибудь указ, чтобы машины не парковались там, где людям положено ходить.
— Указ такой есть, только исполняется плохо. Автомобилей очень много, парковочных мест мало, вот они и становятся где придется. Полицейским за всеми не уследить, — терпеливо объяснил авторитет старушке.
— Выходит, напрасно я сюда приходила, — огорчилась та.
— Вы оставьте свой адрес, я свяжусь с местными властями.
Следующая посетительница жаловалась на стихийный мини-рынок, возникший около ее дома:
— Торгуют с каких-то скамеек, табуреток, даже с земли, убирают за собой плохо, кругом валяются подгнившие фрукты, капустные листья. Но хуже всего то, что некоторые торговцы используют наш подъезд как общественный туалет. Сейчас в него зайти противно, сверху донизу провонял мочой.
— Надо поставить кодовый замок.
— Так стоит, но торговцы непонятным образом узнали код и нагло пользуются этим.
— Пусть фирма, установившая замок, сменит код.
— Мы звонили, но там сказали, что это не их проблемы. Система работает нормально, а мы сами виноваты, что торговцы узнали код. Они готовы его поменять, но за триста рублей с каждой квартиры.
— Оставьте мне телефон фирмы и назовите ваш адрес.
Когда прием закончился, у Водяного в блокноте было исписано несколько новых страниц. Между делом подумав, что на прием является гораздо больше женщин, чем мужчин, авторитет снял трубку телефона. До определенного уровня решать вопросы ему было гораздо легче, чем обычным депутатам. Клерки низшего звена и средней руки были осведомлены об авторитете и выполняли его поручения, отбросив все свои дела. Главное было не качать права на слишком высоком уровне, где люди обладали реальной властью и могли крепко насолить Водяному. Но он уже давно не совершал таких детских ошибок.
Депутатские корочки давали авторитету некоторые привилегии, а кроме того, он получал какое-то извращенное удовольствие от новой стороны своей власти. В банде его могущество было направлено на противозаконные действия, тут он мог одним звонком решить проблему, над которой простой человек бился годами. Это был наглядный пример того, как уголовная сила продолжает реально действовать и в обычной легальной жизни общества. И это, как ни странно, тешило самолюбие Водяного.