Что хочет сердце? Что оно ищет? Боли, страдания, привязанности? Оно не обретёт только радости в любви, потому как ей, любви, свойственен полный спектр человеческих чувств. Но сердце избирательно, и потому наивно полагает, что легко очистить зёрна от плевел, что только радость свойственна любви, истинной любви. Оно никогда не спрашивает, но неизменно требует от нас этой радости, словно капризный ребёнок. С ним не договориться, оно не станет терпеть. Болевой порог у сердца неприлично низок. Вся боль, что несут обманутые ею же чувства — предательство её веры. Оно, конечно, может винить и себя, но только затем, что нужно переложить вину хоть на кого-то, лишь бы не на объект поклонения. Любовь чиста, безупречна, справедлива! Это не догма, не факт и даже не истина. Это её суть, а суть человеческого сердца — быть проводником к ней. И потому оно вечно ищет всё то, чем любовь не является.
Когда это я успел стать философом своей жизни. До той памятной встречи я ничего так о себе не знал, что знаю теперь. Как будто самые потаённые уголки души вдруг разверзлись, вышли из мрака, стали различимы, но что самое важное — понятны. Я хотел воротить всё обратно, спрятать их там, откуда вытащил наружу, но всё было тщетно. Я погружался в них снова и снова, уже даже не думая зачем, будто это стало моей единственной целью в жизни — познание себя. Или всё же тебя? Разве не тебя я так жаждал понять тогда, угадать, о чём ты молчишь, почему вдруг прячешь глаза или боль за улыбкой? Спросить об этом вот так вот прямо было бы слишком жестоко, а потому я молчал. Иногда, правда, я будто ловил огонёк в твоих глазах, будто ты сама вдруг всё про меня поняла, но он тут же гас. Но что теперь о прошлом?
До работы считанные шаги. Уже видно серое приземистое здание офиса, которое отчего-то давит всей тяжестью на меня, заставляя замедлить шаги и остановиться. Сейчас бы посидеть немного где-нибудь на скамеечке и просто ни о чём не думать.
Любовь — белоснежный конверт, который мы вскрываем дрожащими пальцами. И не так важно, что там будет написано, сколько разобрать во всём этом свой почерк. Всякая любовь — прекрасна.
Очередная, из ничего вытекающая фабула. Разве страдать из-за неё лучше, чем жить в неведении? Ну, хорошо, не страдать, а так, изводить себя, накручивать, без конца вспоминать, вздрагивать поневоле во сне, искать причины, ответы, другого человека... Конечно, проще найти другого, чем пытаться разобраться в себе, чтобы уже не совершать тех глупых ошибок, которыми так свойственны первые сильные чувства. И всё же, это будет походить на бред сумасшедшего, как и наверное всё повествование, но всё же это всё — вся боль, обида, одиночество стоят всего того. Гораздо, в разы, хуже неведение. Всё равно что зрячий, который увидел слишком яркое солнце и тут же ослеп, и слепой, который ничего не видел от рождения. У первого останутся хотя бы воспоминания о том золотом свете, у другого же — ничего. Разве что догадки о том, как он прекрасен.