Где-то около часа северянин провел в одиночестве, готовя лекарственные зелья, но слух о том, что доктор вернулся в свой дом, быстро облетел ближайшие улицы, отчего вскоре в двери постучались. На пороге стояла красивая молодая женщина лет двадцати пяти. Ее внимательные карие глаза скользнули по лицу доктора настороженно, словно она пыталась понять, можно ли доверять этому человеку. Волосы посетительницы были скрыты под шалью, будто она желала спрятаться от посторонних глаз.
— Проходите, пожалуйста, — вежливо произнес Эристель, отступая в глубину прихожей. Называть женщину по имени он не стал, хотя прекрасно узнал, кто перед ним стоит. Только когда дверь захлопнулась за спиной гостьи, и они прошли в кабинет, лекарь задал следующий вопрос:
— Чем могу быть полезен?
Женщина сняла с себя шаль, и на ее красивом лице отразилась тревога.
— Послушайте, я не смогу заплатить вам сразу, потому что денег у меня сейчас нет. Дайте мне несколько дней отсрочки, я смогу немного отложить, чтобы муж не заметил, — с этими словами Оверана Симь затравленно посмотрела на лекаря.
Она была прекрасной швеей, и ее услугами пользовались многие горожане, поэтому слова о том, что у нее не было денег, звучали как минимум неправдоподобно. Однако в последнее время Оверане и впрямь приходилось несладко. Муж пил и играл, отчего деньги утекали так стремительно, что она едва успевала зарабатывать на хлеб. То, что она вымаливает у лекаря отсрочку, казалось Оверане еще унизительнее, чем побои мужа, но в этот раз женщина не могла иначе.
— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил Эристель, словно не слыша ее объяснений.
Оверана на миг замешкалась, точно пыталась подобрать слова, а затем чуть тише произнесла:
— Говорят, вы не из болтливых, поэтому я и пришла к вам. Тут вот что…
Даже смуглая от загара кожа не смогла скрыть румянца, выступившего на лице Овераны, когда она коснулась шнуровки на своей рубашке. Затем женщина пристыженно обнажила левое плечо, демонстрируя наскоро наложенную повязку. На ткани уже виднелись алые пятна крови.
— Всё утро течет, и я никак не могу остановить. Я бы сама, если бы умела.
Под повязкой Эристель обнаружил глубокий порез, предположительно оставленный ножом. Лекарь не стал задавать ненужных вопросов, и Оверана была ему за это благодарна.
— Нужно зашить, — северянин предпочел лишь вкратце пояснить свои действия и предложить пострадавшей обезболивающее. Однако она решительно отказалась, боясь, что это будет стоить куда дороже, и недостачу такой суммы муж точно заметит.
Эристель настаивать не стал. Он видел гримасу боли на лице госпожи Симь, пока занимался раной, но не проронил ни слова, будто происходящее совершенно его не касалось.