— А может, служанку? — предположила я. — У нее вообще есть служанки? Ни одной не видела.
— Есть, но такие… для грязных работ.
— И правда, зачем ведьме личная служанка? У нее даже платья сами застегиваются и расстегиваются.
— Иттон, ты здесь? — позвал Арт.
— Да, — донеслось сзади.
— Ты знаешь, куда мы едем?
— Понятия не имею. Из города. Она приказала, чтобы я следовал за ней.
Было в этом что-то сюрреалистическое: мы вели совещание прямо под носом у Элии, но она не могла нас слышать.
— Думаю, Кайвин сейчас находится в хранилище, — Арт наконец улегся поудобнее, и я устроилась на нем, словно на диванчике. — Но не как Хранитель, а как… единица хранения.
— Подожди, я ничего не понимаю. Если Элия от него избавилась, то зачем убегает? И зачем увозит нас?
— Если Кайвин мертв, он в качестве свидетеля для собрания уже не годится. Неприкаянную душу нельзя просто так вынести из хранилища, а доступ туда имеют только Верховные ведьмы. Мы с тобой, Мари, тоже свидетели. Точнее, свидетельства преступлений Элии. Хотелось бы знать, что она собирается с нами сделать. Убить или спрятать?
— Убить и дома можно было, — не слишком уверенно возразила я. — Тоже мне проблема: придушить кота и прихлопнуть жабу. И выкинуть на свалку. Зачем везти куда-то?
— Не знаю, не знаю, — тяжело вздохнул Арт. — Мы же не простые жаба и кот. Может, для этого нужны какие-то особые магические действия.
— Ну что поделать? Может, скоро снова окажемся в хранилище неприкаянных душ, на соседних полках. Или что там? На чем души хранятся? Я помню только, что в темноте.
— Я тоже. Может, просто в пустоте висят.
— Буду вспоминать, как мы с тобой разговаривали. И как ты был моим конем, — я погладила его по спине. — И как грел, когда мерзла.
— Да? — мурлыкнул насмешливо Арт. — А не свидания с Арнисом?
Я промолчала. Потому что свидания с Арнисом наверняка вспоминала бы тоже. Только отфильтровав из них все не самое приятное.
— Я тоже буду тебя вспоминать, Мари. Как ты ловила языком мух. И ворочала глазами во все стороны. И ползала по комнате, подтягивая лапы.
— Вот зараза! — возмутилась я.
— А еще… — проигнорировав мое возмущение, продолжил он, — буду вспоминать, как смотрел на тебя в лесу, из-под крыльца. Рыжая, в зеленом платье, верхом. Неземной красоты.
— Перестань, Арт. Ведь ты же знаешь, что это была не я. Не совсем я. На самом деле я и вполовину не такая красивая.
— А я мысленно подправлю. Для объективности. Представлю, что ты раза в два толще. И голова у тебя неделю не мытая. И на носу бородавка. И руки в цыпках.
Я нащупала его ухо и дернула. И в который раз уже пожалела, что жабы не могут плакать.