Я опустила взгляд на упаковку таблеток, кивнула.
— Да, спасибо. И, Анна… Извини меня за то, что я позволила себе угрожать тебе. Это было нечестно.
Подло, мерзко, отвратительно! Бедная женщина просто выживала, чтобы заботиться о своих родных, а я опустилась до методов Валида и шантажировала ни в чём не повинную женщину. Неужели чтобы победить этого подлеца мне придётся стать такой же? Вопрос, конечно, риторический и ответа не требует, но не хотелось бы стать чудовищем.
Домработница беззаботно улыбнулась, поднялась со стула, расправляя передник.
— Всё хорошо, Шахидат Джамаловна.
— Просто Шах, договорились?
Анна согласно кивнула и засияла. Странно, а я и не замечала, какая добрая у неё улыбка.
— Анна, у меня будет к тебе ещё одна просьба. Можешь съездить в город, кое-что прикупить для меня?
— Конечно, Шахидат… Шах.
* * *
— Я не удивлён. Саид взял от отца не только имя. Они очень похожи. Уверен, отец поступил бы также. Власть их пьянит.
Валид поднял взгляд на старшего брата, покачал головой.
— Он бросил взрывчатку в моё окно. Туда, где я был с женой. Я видел его глаза, Марат. Он уверен в том, что поступил правильно! И он не сожалеет! — ударив кулаком по столу, схватил стакан с виски и запустил его в стену. В крови гуляла ярость. Такая сильная, что он с трудом сдерживался, пытаясь обуздать зверя. — Разве так поступают родные люди? Разве это семья? Я всегда думал, что мы друг за друга пойдём даже на гибель. А оказалось…
Марат устало потёр лицо, взглянул на часы.
— Поздно уже. Саид не остановится. Ты знаешь его. Знаешь всех нас. Ни один не остановился бы. Но я надеюсь на твоё благоразумие. Оставь это, Валид. Отступись. Я не хочу видеть, как мои братья уничтожают друг друга за кусок власти. Ты же понимаешь, что всё это дерьмо — дело рук отца. Он снова стравливает своих сыновей, как бойцовых собак. Не поддавайся.
Валид лишь качнул головой, мстительно прищурился. Хаджиевы не отступают. Даже если придётся проливать кровь. Лишь бы не кровь брата…
— Не я объявил эту войну.
* * *
Шах ждала его в гостиной. В чёрном пеньюаре, с высоко подобранными волосами. Такая гордая, неприступная. Захотелось взять её прямо на диване. Разорвать все эти проклятые, дико соблазнительные шмотки и войти в податливое лоно до упора. Чтобы вскрикнула и запрокинула голову вверх. А он бы врезался между её ног, вбивался своим членом и…
— Добрый вечер, — она поднялась на ноги, не спеша зашагала к нему. Опустил взгляд на её босоножки на высоком каблуке и сглотнул.
— Где ты всё это взяла?
Подошла вплотную, встала на носочки и потянулась к его губам.