Тогда, получается, мы вообще зря начали рассказ именно с них? Ведь у них, выходит, практически нет шансов сойтись? И эта история вообще не об этом? Может, и так. А может, и не так.
Сейчас это история о том, как Ярослав пытается сделать торговый центр «Магия» по-настоящему своей территорией. Территорией, которую он знает и понимает. Он в курсе, конечно, что это задача непосильная, но может же он сделать хотя бы что-то в этом направлении, правильно?
А еще это история о том, как Рита, сама того не понимая, начинает прокладывать свой путь на свободу: оглядываясь по сторонам, взаимодействуя с другими, думая не только о еде, включаясь в игру под названием «жизнь в торговом центре».
А еще это история о том, как параллельные прямые не собираются пересекаться, не из принципа какого-нибудь, а просто потому что они параллельные, но в магической реальности их положение друг относительно друга не имеет решающего значения. Надо будет — останутся параллельными. Надо будет — пересекутся, как миленькие.
* * *
Когда Иван в свой личный свободный час (график работы у него был примерно как у Риты) пришел в «Каприччо», Рита очень ему обрадовалась, быстренько организовала пиццу, налила чаю и требовательно спросила:
— Как вы сумели забрать у нее платье? Так, что даже нить порвалась?
— Нить? — непонимающе нахмурился он.
— Ну да, та которая уже пошла по ее руке.
— Вот значит, как вы это видите, — понял он. — Для меня это скорее сгусток тени… впрочем, не важно. Она официально отказалась от владения платьем, поэтому оно больше не имеет над ней власти.
— Это так просто? — изумилась Рита. — Просто отказаться — и все?
— Ну, не так уж это просто. Нельзя просто сказать «это больше не моя вещь» и кому-то, например, передарить. Отказываться надо именно официально, в магазине, срок возврата — две недели. Через две недели я уже ничего сделать не смогу, даже если человек придет с отказом. Вещь уже слишком с ним срастается.
— А для тех, кто за две недели не вернул вещь, есть какие-то рецепты?
— Вы такого знаете? — напрягся Иван.
— Допустим. Так есть или нет?
— Универсальный — один: уничтожить эту вещь. Но это не так уж просто, они весьма прочные. Я один раз слышал о девочке, которая освободила свою мать от влияния брошки, с которой та уже практически слилась, за двенадцать-то лет. Но та девочка была саламандра, ей было что противопоставить магии, она эту брошку просто выжгла. Вы, пожалуй, вряд ли смогли бы повторить что-то подобное, при всех ваших возможностях.
Рита, честно говоря, и не собиралась. Скорее, хотела удостовериться, что и никто другой тоже не сможет.