В торговом центре «Магия» мигал свет, а обратиться по этому поводу было не к кому. А Рите было все равно, у нее ничего не мигало. Ее освещение (как и ее кухня, как и все прочее, что может понадобиться в ресторане) было завязано лично на нее. Рите было все равно, но с одной из белых роз, принесенных Ярославом, внезапно упал лепесток. В этом не было ничего такого, розы были вполне обычные, хоть и стояли аномально долго. Рано или поздно они должны были начать осыпаться. В этом не было ничего такого, но Рите почему-то стало тревожно. Она наскоро проверила, думает ли Ярослав о ней. В ее случае это было приблизительно эквивалентно вопросу, жив ли он. Он думал. От его мыслей ей было светло-сиренево, с большим преобладанием белого тона. Она успокоилась и занялась своими делами.
В торговом центре «Магия» мигал свет, а обратиться по этому поводу было не к кому. Света, бариста из кофейни, чертыхнулась и выключила кофе-машину: она знала, что та в таких условиях работать не станет. Раскапризничается, разноется — объясняй потом людям, почему у них такой дрянной кофе. Да и кофемолка, пожалуй, тоже чудить начнет, а значит, надо сворачиваться. Выйдя из-за стойки, она закрыла кофейню на технический перерыв и отправилась звонить Ярославу. С первого раза и у нее ничего не вышло, но Света была очень целеустремленной девушкой, поэтому на третий раз в кармане Ярослава зазвонил рабочий телефон. Он машинально, практически не приходя в сознание, оценил срочность вызова на шесть из десяти и попытался сесть, чтобы принять вызов.
А где-то над ним в торговом центре «Магия» свет наконец-то перестал мигать и стабилизировался. Света обрадовалась и побежала обратно к двери, открывать кофейню. Рита так ничего и не заметила. Мужчина из кафе «Айс дрим» пожал плечами и растаял в воздухе. И только Иван продолжал педантично звонить Ярославу раз в пять минут, поскольку подсветка у него по-прежнему не работала. Поскольку талантов Светы у него не было, да и дозвониться он не слишком хотел, абонент был по-прежнему недоступен.
Когда Ярослав полностью очнулся (а не просто открыл глаза), он сидел, и в руке у него был рабочий телефон. Он огляделся, увидел Аллу, держащуюся за шею, и Адама с отверткой в руке и вполне ожидаемо спросил:
— Что случилось?
Впрочем, частично он уже и сам вспомнил. Недружелюбная Алла, шар между ее руками, ослепительный свет… н-да, понятнее не стало.
— Ты на меня напала, — обвиняюще сказал он Алле. — А я на тебя банку пива извел.
— Ну так не «Мадам Клико», — пожала плечами она. — Даже не какой-нибудь крутой стаут. Говорить не о чем.