Народ только и делал, что наплывал и наплывал, сужая расстояние между мной и Дэни до критической отметки возможного взрыва, который вполне мог стать реальным, не будь мы укутаны в такое неимоверное количество тёплых одёжек. Ещё остановка, ещё несколько новоприбывших — толчок откуда-то извне, копошение, давка: и вот наши тела оказались впечатанными друг в друга. Уткнувшись носом мне в грудь, Дэни так неприлично громко чихнула, отчего пара флегматично болтающихся вдоль поручня туш одарила нас своим утренним недовольством. А вот и он — взрыв, ударной волной тепла прокатившийся по рёбрам вниз.
— Извини, — улыбнулась она, поправив съехавший набекрень берет, в который раз очаровывая меня этими своими ненамеренно кокетливыми крошечными движениями, жестами, повадками, в который раз оставаясь звонкой, изящной француженкой в толпе чопорных немцев.
— Твоё горло ещё болит? — сам того не заметил, как моя ладонь соскользнув с её спины, очутилась под кашемировой тканью шарфа на припухших бугорках лимфоузлов, рядом с которыми предательски учащённо пульсировала вена, вторя ударам сердца.
— Не… немного, — хрипло выдавила она, натянув шарф по самые уши. — Это всё чей-то резкий одеколон.
Вот уж что точно, так это то, что душный воздух салона был скован каким-то непомерным количеством запахов, сонмищем невидимых парящих ворсинок теперь щекочущим и в моём носу. Пахло свежестью и мылом, и всевозможными парфюмерными отдушками: приторно слащавыми, цветочными, фруктовыми, терпкими, горькими и ещё с десятком таких, чьи названия звучали как длинные химические формулы. Эта дурманящая феерия ароматов, вдобавок к изощрённой тактильной пытке, казалось, вышибала и мозги. Возможно, я начинал сходить с ума, посему как, несмотря на царившую внутри трамвая тишину, я отчётливо слышал музыку, мелодию, ниспадающую отовсюду. Всё начиналось с протяжного гудения высоковольтных проводов, пронизывающих только-только просыпающийся холодный синий город. А затем громоздкие металлические рога-кисти трамвая начинали играть на воображаемом грифе, дёргая за эти электрические струны. Не слишком аккуратное касание кривых пальцев заставляет струну вибрировать протяжным гулом, сотрясая воздух и словно искажая пространство. Тем временем моя рука, скользнув вниз по спине, находит пристанище на талии Дэниэль, отчего по моим венам на бешеной скорости проносится электрический разряд, вырываясь сквозь кожу звуками французского аккордеона, сливаясь и ассимилируясь с песнью проводов, а дальше — только безумно бьющий по вискам барабанный стук сердца, отбивающий ритм нашего трамвайного танго.