Всю ночь я не могла сомкнуть глаз, думая о странном поведение Таймона, все бы укладывалось в привычные мне рамки, если бы за помощь он что-то потребовал. Так нет же, он просто улыбнулся на прощание и тихо удалился, оставляя меня наедине с мыслями, что разбегались в разные стороны. Теперь думать о делах не хотелось, а только о странном парне, что неожиданно поселился в комнате через гардеробную.
Он будоражил меня сильнее, чем предстоящее торжество, да что там, все мои любовники даже близко не стояли рядом с ним. Он сбивал меня, заставляя думать о другом, погружаться в сладкое предвкушение. И тут же открывая пучину чувств и мыслей, отходя на шаг, каждый раз, когда я готова была проиграть и сдаться, послушно отдаваясь на растерзание ласковому хищнику.
В тот самый миг, когда кожа начинала медленно гореть под взглядом темнеющих серых глаз. Сердце рвано билось в груди, срывая непослушное дыхание, на глубокие предвкушающие вдохи. В тот миг, когда натянутые шорты сдавали его с головой, в тот самый момент, когда легкий сарафан не скрывал напрягшиеся горошинки сосков. Он сделал тот самый жест.
Просто ушел, не сказав ни единого слова, просто ушел. И мы оба прекрасно понимали, что холодного душа и собственной руки не хватит ни ему, ни мне, но почему же все так сложно. Я не могла пойти следом, сдаваясь окончательно и бесповоротно, но и он не вернулся, показывая сломленную гордость. Два глупых идиота, которых по непонятным причинам просто магнитом тянуло друг к другу.
Страннее этого был только мой отпуск — нормальные люди купаются в море, загорают на пляже, а не орут до боли в легких на персонал. Да и одного взгляда на предоставленные отелем купальники хватило, чтобы понять — купаться мне светит только ночью, под покровом тьмы. Тонкое и кружевное бельишко напоминало мне товар из секс-шопа, ну никак не из дорогого бутика. Биться очередной раз головой о стену не хотелось, и так нервы были ни к черту.
Во сне я пробыла буквально пару часов. Мозг гудел словно потревоженный медведем улей, и хотелось побиться многострадальной головой об что-то твердое. Но вряд ли столь радикальные меры приведут к чему-то, кроме шишки. Стон сам собой сорвался с губ и потонул в пучине мягкой подушки. Что за жизнь-то такая, а? Чем и перед кем я, собственно, провинилась за такие наказания.
Дальше разлеживаться в постели не имело смысла, сна все равно ни в одном глазу не было. Легкий душ принес минимальное успокоение страждущему телу, а мысли я привычно засунула в самый дальний уголок своего сознания. Нечего мешаться под рукой, когда не нужно. Сейчас первоочередная задача — это провести встречу с распорядителем и сходить поплавать. Море всегда приносит покой, может, и мои нервы придут в относительно спокойное состояние. Верилось в такое с трудом, но надежда помирает последней!