— Латимира, — дверь открылась, и в комнату вошел немного зеленоватый Костап.
— Кто умер? — я гулко сглотнула, подступившую к горлу, тошноту.
— Мы нашли твоего мужа, — медленно выдохнул парень.
— И где он? — теперь что-то мне стало страшновато.
— В канализации, — еще больше побледнел парень.
— Где?! — у меня мурашки побежали по спине.
— Ему на голову вылилась та самая бурда, — Костапа передернуло, — которую мы отодрали от твоего потолка. В моей комнате и комнате Горса обнаружены такие же пакеты. Фаярди опасности не представлял и дальше щебечет со своей невестой. Эльфа нашего, как ты догадалась, такой уловкой не возьмешь, и он жив и здоров, хоть и до сих пор страдает от последствий отравления, что тоже подозрительно. По нашим подсчетам, в живых к концу пути должна была остаться только Армадида.
— У меня тоже были такие подозрения, — ноги затряслись, и я осела на постель.
— Почему ты так решила? — Дюпон сделал доброе дело и налил мне выпить.
— Она — единственная, кто могла прилепить эту гадость на потолок, — я сделала глоток, — мы тут были последние пару дней безвылазно. Но вы с Сайрусом уходили мыться к себе, а моей ванной пользовались только мы вдвоем. Отсюда остается один единственный вариант. Также именно она решает кому и какой допуск давать. Пока мы думаем, что все с высшим кроме нее мертвы, Армадиде ничего не мешало назначить себе нового помощника в базе корабля. Вот вам и сообщник.
— Очень даже возможный вариант, — Костап согласился с моими доводами, — огромная к Вам просьба: не высовывайтесь из комнаты оставшиеся полчаса.
— Я, вообще-то, не кисейная барышня, — фыркнул Принц Горса.
— Да, — кивнул не смутившийся рыцарь, — но она барышня и вряд ли умеет держать в руках оружие. Мы не знаем, кто против нас, и вообще сколько именно этих «кто». Огромная просьба: посидеть тут тихо и выходить только после полной посадки и под защитой непробиваемого артефакта. У тебя в любом случае он должен быть, если ты воспитывался в Шайхарамарусе.
— Есть, — плавное движение и в руках парня действительно появилась рукоять меча.
— Вот и славно, — Костап развернулся и вышел.
— Чем же ты так не угодила? — Дархам, вспомнила, наконец, как его на самом деле зовут, смотрел на меня с неприкрытой жалостью и сочувствием.
— Своим рождением, — буркнула я и попыталась не разреветься — на поправку туши у меня нет времени и сил, — это отвратительно узнать, что ты не просто сирота, а Принцесса, и за два месяца полета пережить всю ту кучу непонятного и странного, что пережила я. Словно мой дом не хочет меня видеть и собирается похоронить в этом безграничном космосе!