Астра усмехнулась. Губы её исказились в полуулыбке. Худая рука появилась из-под складок чёрного плаща. Сквозь длинные тонкие пальцы, унизанные чёрными перстнями, едва уловимо пробивался слабый золотистый свет. Ольгерд нетерпеливо переступил с ноги на ногу и протянул руку. Астра только крепче сжала кулак.
— А как же клятва? — из-под длинной волны чёлки опасно сверкнули её глаза. — Ты готов?
Ради руны. Готов.
Ольгерд закатал рукав рубахи и разжал ладонь. Вены на запястье взбухли и потемнели от напряжения. Астра задумчиво оглядела протянутую ладонь.
— Глупый, — прошептала она, подойдя чуть ближе и коснувшись свободной рукою подбородка Ольгерда, заросшего светлой щетиной. Её взор вдруг обжёг, глаза оказались совсем-совсем близко. Повеяло травяным настоем и мокрой пылью. — Ты обречёшь себя на одиночество. На вечные страдания. Подумай. Подумай хорошенько.
— В Ночь Серебра исполнится всё, — отмолвил Ольгерд отчего-то так же тихо. — Страдания кончатся. Я обрету себя. Сызнова…
Ведунья снова усмехнулась, но горькою была её усмешка. Ещё раз взглянув на раскрытую ладонь Ольгерда, она сорвала с пояса стальной клинок и одним быстрым движением полоснула по внутренней стороне её. Кровь брызнула из-под остро отточенного лезвия, рука Ольгерда дрогнула, но Астра перехватила его запястье и соединила его руку со своею. Первые несколько мгновений ничего не происходило, а потом вдруг нестерпимо яркое золотистое свечение охватило их соединённые ладони, вспыхнуло золотым кольцом вокруг них, обожгло обнажённую кожу. Ольгерд, не в силах более терпеть жгучую пронизывающую боль, закричал. Болью пронзило всё тело, от кончиков пальцев и до самых коленей, неожиданно дрогнувших, будто сотни невидимых игл вонзились в живую плоть. У Ольгерда потемнело в глазах, он пошатнулся, но сумел устоять на ногах. Где-то вдалеке было слышно, как ворчит и перекатывается гром, готовый вот-вот разразиться. Астра наконец убрала ладонь и протянула Ольгерду руну. Золотистый свет успокоился, стал тихим, едва различимым. Маленькая руна, размером всего в пол-ладони, начала затягивать порез на руке, едва коснувшись его. Ольгерд с изумлением взирал на неё: ничего необыкновенного. Чистый кусочек дерева, гладко обструганный, с несколькими выжженными лучами, выходящими из одной точки. Знак Стрибога. Всего лишь одна…
— Ну а дальше сам, — усмехнулась Астра и снова набросила капюшон. Тут же в лесу стало будто бы темнее: яркий сполох рыжих волос скрылся под тёмною тканью.
— Но ты пообещала мне помогать, — растерялся Ольгерд.
— Обещание здесь только твоё, — молвила Астра в ответ. — Ты поклялся на крови, не я. Тебе надобны руны, не мне.