От автора
Друзья! Я очень надеюсь, что вам понравится эта история. Она не столько о том, что написано в аннотации, сколько о добре и зле, о любви и дружбе, о низком и прекрасном, о трудностях и умении их преодолевать. Здесь нет идеальных героев, хоть они и обладают некоторыми сверхспособностями, они такие же люди, как и мы: бывают наивны или же, наоборот, несправедливо жестоки, совершают ошибки, пытаются их исправить, ссорятся, влюбляются, но все как один упорно идут к своей цели, которая у каждого из них своя.
Многие имена я придумала, поэтому они могут звучать непривычно. Есть несколько спорных, в которых настоятельно рекомендую ставить ударения следующим образом:
Ольгерд
Ярико
Свартрейн
И ещё заглядывайте в визуализацию, если хотите узнать их поближе. Ну вот, вроде бы и всё.
Я бы очень хотела, чтобы герои и события вам запомнились. Если история отозвалась и нашла отклик в ваших сердцах, напишите об этом! Порадуюсь вместе с вами.
Приятного чтения!
Татьяна
_________
Мокрая, ветреная ночь сменила долгий серый день. Тучи сгущались над маленькой деревенькой, словно предчувствуя беду, горестно покачивались далёкие макушки деревьев. Порывы промозглого ветра, такие непривычные в травень-месяц, заставили Ольгерда поглубже закутаться в тёмно-зелёный плащ, подбитый мехом, и поднять воротник.
— Ну и погодка, мать его…
Из густой берёзовой рощицы доносилось хриплое, сердитое карканье промокшего ворона. Ольгерд поморщился и ускорил шаг.
И надобно было именно сей день о встрече уговариваться…
Он продрался сквозь колючую стену высоких зарослей. Ветка шиповника слегка оцарапала щёку, капли дождя, с шелестом слетев с холодных ветвей, пролились за шиворот. Ольгерд уже трижды проклял тот вечер, когда согласился на то, чтобы прийти на условленное место к ведунье. Верней всего, она его просто зачаровала своим глубоким, тяжёлым взором ярких глаз. А глаза у неё большие, зелёные, опасные глазищи, как омуты…
Она стояла посреди поляны, залитой темнотой. Дождь шуршал по складкам её длинного тёмного плаща. Едва заслышав шорох травы под ногами Ольгерда, она сбросила капюшон. Густая копна неистово рыжих кудрей рассыпалась и волною окутала её плечи. Ольгерд даже слегка прищурился от такого обилия красок: рыжая на тёмно-зелёном, очам больно.
— Не убоялся, — довольно заметила Астра, и холодная улыбка тронула её алые губы, обветренные и оттого чуть припухшие. — Пришёл-таки.
— Что мне ещё оставалось делать, — сердито буркнул Ольгерд, поёжившись. Неуютно было одному посреди мокрого, неприветливого леса с Астрой. Не было тепла подле молодой рыжей ведуньи, костёр её волос не согревал. — Коли только к тебе одной и можно обратиться.
