— Что, Славка? Аль случилось чего?
Девушка покачала головой, поглядела на мать снизу вверх. Губы её дрогнули, будто она готова была вот-вот заплакать, но глаза её оставались сухими.
— Мы уходим, матушка, — промолвила она, и голос её показался Весне Любимовне чужим, незнакомым будто. — Сей ночью уходим. Я должна помочь.
Весна Любимовна с тяжким вздохом опустилась на крыльцо подле небольшой кучки древесных стружек, уронила руки на колени. Зачем только пряха не сказала, что именно сей день это случится? Молвила, что скоро, очень скоро, а когда — так то лишь богам известно. Женщина посмотрела на дочь снизу вверх. Та стояла, в растерянности вертя в пальцах по привычке тонкий поясок, и часто моргала, будто вот-вот расплачется. Ярико стоял подле неё; его здоровая рука легла на худенькое плечо девушки.
— Что ж… как пожелаете, — наконец отмолвила Весна Любимовна. — Я знала, что однажды придётся расстаться с тобою, Славка моя.
Дочь вдруг всхлипнула, бросилась на колени перед матерью, схватила её руки, крепкие, усталые, загрубевшие от работы, и стала покрывать поцелуями горячими. Русые прядки выбились из косицы, упали на лоб, и женщина не видела лица Славки, но чувствовала, что та рыдает, судорожно всхлипывая. Наконец Весна Любимовна провела рукою по плечам Славки, погладила её по голове. Девушка подняла взор, размазала слёзы по щекам.
— Прости, матушка…
— Не тебе прощенья просить, — покачала головой ведунья. — А мне — у богов, за то, что не умела любить тебя, как оно надобно. Не поспела научить тебя всему, что потребуется. Не ко времени уходите, да знаю, вас теперича не удержишь…
— Да что ж поделать, коли время такое? — Ярико тоже присел на крыльцо, осторожно погладил по плечу Славку, всё ещё всхлипывающую. — Не навсегда ведь расстаётесь. Не плачь, Славка, будет тебе.
Он утешал Славку, а сам не ведал, правду ли говорит ей, нет ли. Останутся ли живы они, воротятся ли домой, к родным, — кто знает!
Девушка с благодарностью взглянула на него и наконец поднялась. Весна Любимовна тоже встала вослед за ними, притянула дочь к себе, коснулась губами её лба напоследок, немного помедлив, сняла с себя оберег-клык на чёрном шнурке и надела на шею Славки. Девушка коснулась его пальцами: от маленькой резной вещицы будто веяло теплом. Славка всхлипнула в последний раз.
— Вы бы хоть поели на дорожку, — прошептала Весна Любимовна.
— Мы взяли, — отозвалась Славка. — Хлеба, ягод… Покамест хватит, а там видно будет.
Ярико всё это время молчал, только разглядывал Славкин кинжал, который она отдала ему. На стальной рукояти серебром был выгравирован знак Перуна. Первый, последний и единственный отцов подарок, которым девчонка дорожила, никому и брать не позволяла…