– Фрррекххх! – рычал напавший.
– Нет! Нет!..
– Фреххххх!!!
Жуткие щупальца впились в мятежника – но из-под сплетения смерти вырвалось одно, сжимающее черный меч.
Взмах – и стрекалы, ухватившие его за горло, отпали. Взмах – и другие два покатились на землю. Взмах – и черный клинок устремился к башке нападавшего… и замер на расстоянии пальца от расширившихся растерянно огромных оранжевых глаз.
– Нет, – проскрипел овир. – Нет. Нель…зя. Не-льзя! Нельзя!
– Нет… – пролетело над грудой тел – людских и чудовищных. – Нет…
– Нельзя! Не… можем! Не… должны!..
– Нет?..
– Лю…ди! Люди! Они! Мы! Мы… Люди!
С каждым словом речь давалась овиру всё легче.
– Мы – люди! Не можем… быть… зверями!
– Не…можем?..
– Нет! Не хочу! Я – не хочу! Я – человек! Человек!!!
И пред глазами изумлённых чудищ и их жертв тело этого овира потекло, как оплывающая свеча, съежилось, меняя цвет и величину, теряя конечности – все, кроме четырёх.
– М-мы…лю…ди, – протиснулось к нему через толпу одно чудище. – Я… люди!.. Людь!.. Люда?..
– Сеня?..
– Сеня! – радостно взревел овир. – Я – Сеня!!! Сеня-ра-фима! Я! Я! Я! Это! Это – я!!!
И еще одно превращение ошарашило толпу.
– Я!.. Ао! Гао! Фу!.. Тьфу… к-кабу-ча… Ао-га-афон! Я! Человек! А-га-фон!..
И еще одно.
– Это ваш выбор! – выкрикнул Иванушка, взбираясь на обломки телеги, обращаясь к застывшей аудитории. – Вы можете быть овирами! Вы можете быть животными! И вы можете быть людьми! Никто не решит это за вас! Только вы! Так решайте!
Взгляд его встретился со взглядом потрясённого мечника Ба.
– И вы можете быть людьми тоже.
– Реш-ша…нь…те… реш-ша-тьте… – зашуршало озадаченное над головами противников – как песок из огромной колбы потёк. И в следующую минуту, один за другим, зазвучали сперва неуверенные, одиночные, но с каждым мигом всё усиливающиеся выкрики:
– Я – Ге-на! Я – че-ло-в-век!
– Я! Демь! Янь! Я! Чел! Лов! Век!
– Я – Чи Хай! Я… чело-век! Человек! Я!..
– И я тоже человек! И будь проклят верховный воевода Ка Бэ Дань, первый советник Хо Люй, да продлятся их достопочтенные годы до ста… Минут! И моя трусость! – выкрикнул Ба, сипя передавленным горлом, и сорвал с халата эмблему рода Ка.
После этого волну превращений всех сортов было уже не остановить. И когда она спала, на берегу осталась толпа братьев Чи, горожане, воинство Ка, лукоморцы, их верный толмач… и восемь с лишним десятков овиров – сбившихся в кучу, потерянных.
– Братья?.. братья?..
Иван медленно кивнул. Остатки смутных воспоминаний, таявших с каждой проведённой на берегу минутой, еще можно было поймать. Холод… неподвижность… полёт… удар о мягкий песок – как о перину… холод… дно… Овиры, собравшиеся вокруг… Мысль, что вот теперь и конец… припомнят вчерашнее побоище… Склонившаяся над ним мерзкая морда… шёпот: "Брат"… И поцелуй. Или всё показалось? Примерещилось?