– Угу, буркнула Васька, где бы еще вышитый ковер взять?
– Вышитый ковер? Уже?
– Иван от царя вернулся смурной весь, я его спать положила, а сама сюда – за ночь я ковер не сделаю.
Тут словно очнулась и Настя:
– Вась, а у меня тут твой гобелен лежит, там вроде бы совсем чуть- чуть не дошито?
Встрепенувшись девушки, извлекли с балкончика коробку с «зимним» рукоделием. Большой ковер – гобелен на распоротом мешке был почти закончен, не хватала каймы и маленького кусочка в правом нижнем углу.
– Садись, уголок дошивай, скомандовала уже пришедшая в себя Аленка, а мы тут у Насти бахрому какую-нибудь поищем, или тесьму.
Васька задевая мебель широкими и длинными рукавами уселась в креслице поближе к окну, и обложившись нитками стала спешно завершать работу.
Аленка не удержалась – щелкнула пару раз своим мобильником, качество конечно не ахти, но какая память будет!
Перерыв корзинки и коробки Настя, Аленка и Лиля отыскали- таки заветный клубочек шторной бахромы, и уселись на пол, что бы быстренько обшить произведение по краю, и пришить к верхнему срезу колечки. За работой пролетел час, девушки не отвлекались, забыв о собственных невзгодах, слова звучали лишь по делу:
– Ножницы!
– Красную нитку дай, улетела!
– Вот сюда колечко и сюда!
Едва были положены последние стежки, как Васька вместе с рукоделием начала таять в воздухе.
Настя
Проснувшись, Настя успокоенная общением с подругами стала спокойнее смотреть на окружающую ее роскошь – умылась, оделась, переплела длинную пушистую косу и пошла, гулять по садам зеленым. Все что ее окружало, казалось, улыбалось ее новому настроению. Даже цветы и травы, ласково шелестя, раскрывали свои головки и поворачивались за нею, как за солнцем. Нагулявшись и почувствовав себя получше Настя пошла в палату беломраморную, в которой читала она словеса огненные и остановилась у белой стены освещенной закатным солнцем, и задумалась – с чего начать разговор?
По стене пробежала легкая рябь, и проступили словеса огненные:
– «Довольна ли госпожа моя своими садами и палатами, угощеньем и прислугою?»
В ответ Настя постаралась ответить, максимально приближено по стилю:
– Не зови ты меня госпожой своей, а будь ты всегда мой добрый господин, ласковый и милостивый.
А в голове мрачно-обреченно крутилось:
– Попробуй только милостивым не быть, узнаешь, что такое студентка юр отделения!
Впрочем, показательной бравады Настя не ощущала, ей было жалко чудище лесное, первый день в застывшей красоте садов и покоев произвел на нее тягостное впечатление.
– Я из воли твоей никогда не выступлю. Благодарствую тебе за твое угощение. Лучше твоих палат высоких и твоих зеленых садов не найти на белом свете: то как же мне довольною не быть? Я отродясь таких чудес не видывала. Я от такого дива еще в себя не приду, только боюсь я почивать одна; во всех твоих палатах высоких нет ни души человеческой».