Не часто кто-то смел обвинять демона в убийстве, кроме как в шутку. Демоны поступали так, как хотели. Немногие смели перечить, и еще меньше преуспели в этом.
Кто-то сидел в большом кресле позади массивного стола, но оно было развернуто для наблюдения за дождем, поливающим город.
Но когда Крис ступил ближе, кресло развернулось.
— Кто здесь?
И Крис был столь потрясен голосом, столь поражен увиденным, что забыл удержать невидимость.
Демоны, которых он видел время от времени, никогда не увлекали его. Они были красивы, интересны, но никогда и вполовину столь красивы как этот, сидящий спокойно за столом. И это не должно было удивить его, потому что, если вампиры использовали красоту для поимки добычи, то почему и демоны не могут? Но ни один вампир, которого он встречал, не был так пленителен. Строгий взгляд, торжественная красота, которую можно увидеть только на картинах. И его глаза цвета штормовых облаков, в обрамленнии черных локонов волос. И Крис с трудом вспомнил, что его имя Сэйбл, и задался вопросом, были ли его волосы на ощупь столь же мягкими как на вид.
Мать Криса любила концерты, любила петь. Все ее песни и молитвы были спеты ясным и чистым голосом как колокольчик, и благодаря ее одержимости песней, Крис прослушал больше известных певцов к тринадцати годам, чем большинство людей за целую жизнь. Но ни один голос не трогал его так, как тронул этот. Два простых слова и его сердце застучало быстрее, чем когда-либо, и он пожелал услышать его снова.
Бреннус завораживал, любопытство окрасило бархатный тембр его голоса.
— И кем бы ты мог быть, красавчик? Ранним обедом?
Он медленно встал и обошел вокруг стола.
Слова об обеде привели Криса в чувство, и он заставил себя отступить на несколько шагов, так же как заставил мысли вернуться к делу.
— Я здесь из-за Гента.
— Гент? — Бреннус сделал паузу. — И почему ты здесь из-за Гента?
Крис начал почувствовал себя более уверенно, поскольку работа вытеснила все в его мыслях, хотя требовалось усилие, чтобы игнорировать голос демона.
— Кто-то или что-то съело его. Мое расследование выявило, что, скорее всего, вы были последним, кто видел его.
Бреннус нахмурился.
— Я был последним, кто видел его. Или, по крайней мере, то, что осталось от него. Кто ты? Детектив?
— Да. Чез, домовой, попросил, чтобы я расследовал смерть Гента.
Бреннус рассмеялся, и Крис поборол дрожь. Он отступил назад, поскольку Бреннус вновь подошел.
— Таким образом, ты приехал сюда обвинить меня в его убийстве?
— Да.
— Какая жалость.
Крис понял, что дверь была на его пути, когда он ударился об нее спиной, и заклинание стало удерживать его. Он сузил глаза. Все шло не так, как он планировал.