- Лёха! Переодевайся скорее! Ну же! - сестра клещом вцепилась в замершего парня.
- Да, Яська, иду, - изумив девочку обращением, промямлил парень и скрылся в палатке.
"Мелочь пузатая", "мелкая", "язва белобрысая" - как только не называл Лёша Голицын свою сестру. Обращение по имени он использовал обычно три раза в год, поздравляя её с Новым годом, 8 марта и днем рождения. На сегодняшний день не приходился ни один из этих праздников. Яська удивленно нахмурилась.
- Ты что зависла, мелкота? - поинтересовался Тимоха. - Оборотни на подходе? Или плёнка в смартфоне закончилась?
Яська отмахнулась от уже переодевшегося Тимофея и взглянула на тот край полянки, который так завладел вниманием её брата. Ничего странного. Боровая дымка. Кривая сосна, разделившаяся у поверхности земли на два ствола. Тощие кустики у дерева, ярко-зелёная, с легким оттенком вечерней синевы, трава. Лапа с зелено-коричневыми пупырышками. Лапа?! Пупырышки?! Яська, готовая завизжать, моргнула, приглядываясь. Воздух дрогнул. Валун, покрытый бурым мхом. Россыпь бледно-коричневых камешков у основания. Сочно-зеленые почки нераскрывшихся бутонов на ветках низкорослого кустарника. Ничего необычного. Показалось. Яська поёжилась, пожала плечами и вернулась к костру, у которого уже вовсю шла импровизированная фотосессия.
Девочки уверенно и непринужденно позировали для камеры, Лёха с Тимофеем устроили бой на бутафорских мечах. В процессе дуракаваляния оба каким-то непостижимым образом умудрились порезаться тупыми как валенки лезвиями. Стас, состроив жуткую мину, гортанно выкрикивал на ходу придуманные заклинания, бросал в костер пучки травы и мха, старательно изображая могучего мага.
Гроза, затаившаяся в горбах сизых туч, хотя не гроза даже - предчувствие ее - приближалась. Невнятное, но все равно каким-то непостижимым образом ощущаемое напряжение висело во влажном воздухе, слишком жарком для первого дня лета. Напряжение чего-то тонкого, неосязаемого...
За час до полуночи - когда память телефонов была забита до отказа, когда были выпиты и съедены почти все запасы, когда сил праздновать больше не осталось - импровизированный лагерь уснул. Алёнка, Варежка и неугомонная Яська тихо сопели в палатке. У входа в походное жилище, охраняя от неведомых опасностей, спал побежденный пивным змием богатырь Тимоха. У затухающего костра, повернувшись спинами друг к другу, громко храпели Лёха и Стас.
Тучи, затянувшие половину неба, начали посверкивать зарницами. По поляне, сбив сноп искр с алеющих в костре углей, пронёсся порыв жаркого ветра. В ночном небе заворчало, яркая вспышка молнии взрезала тьму корявым зигзагом. Реальность поплыла. Размылась, задрожала и остановилась. Сосновый бор, палатку, затухающий костерок озарил тусклый оранжево-красный свет взошедшей луны. Не земной луны.