«Нетленна честь, бессмертна слава.
Живет вовеки дело Александра
В краю, воскресшем его волей
И ставшем снова величавым.»
2098.
Нетрудно было догадаться, какому Александру местное население посвятило памятник и четверостишье в знак своей благодарности. Еще при жизни Сирафинов, как говорилось, буквально воскресил некогда индустриальный регион. Причиной этому стали открытия ученых, внезапно обнаруживших в черном ископаемом чрезвычайно важную роль для науки Золотого Века. Заброшенные шахты открывались, а рядом с ними ради удешевления и упрощения производства вырастали промышленные гиганты — заводы и фабрики. Так, регион стал одним из стратегически важных узлов обновленной цивилизации, а два его крупнейших города слились в один огромный центр под названием «Македонск».
«Время идет, а мы так и не научились правильно чтить память предков. Вместо того, чтобы быть такими, как они, мы возводим статуи в их честь. Заделываем пустоты в долговечной истории недолговечными кусками гранита и бронзы, испуская при этом океаны пафоса. Успокаиваем себя идолопоклонством вместо настоящего движения вперед. Не учимся на ошибках» — внезапный внутренний монолог разыгрался в одиноко стоявшем посреди пустой площади мужчине. С порицающим недоумением он сканировал пристальным взглядом бронзовую скульптуру в надежде обнаружить что-то еще. Когда ему надоедали изыскания, он переключал внимание в сторону на стоявшую поблизости высотку. Даже при свете дня ее освещало ослепительными неоновыми огнями виртуальных изображений — это была поочередная трансляция игр, проходивших в настоящее время в разных сирафинах. Быстроменяющиеся ядовитые картинки дотошного наблюдателя раздражали еще сильнее, и тогда он, вынужденный в ожидании как-то коротать время, возвращался к увековеченному в металле Сирафинову для возобновления философских умозаключений. Уж данное занятие флегматичному характеру приходилось по вкусу.
— Дружище!
Кто-то резко отряхнул наблюдателя за правый рукав. Повернувшись, он увидел пред собой сгорбленного, пожилого мужчину. Густая щетина на его лице, хриплый глосс, взъерошенные волосы, растрепанная, грязная одежда, испуганный взгляд. Сперва мыслитель счел незнакомца за неопрятного. Так называли «особенную» прослойку общества, которая не имела своего жилья, страдала от тех или иных зависимостей и не участвовала в социальной жизни общества. В масштабах Македонска их было совсем немного.
— Чего тебе?
— Помоги мне, дружище! — Испуганные, глаза бродяги округлились.
— У меня нет Синего порошка
— Я не за тем.