— Вы так хорошо справляетесь, мистер Кэрролл. Еще одна минутка.
Развернувшись, седлаю одну из его ног и наклоняюсь ближе. Слышу, как он глубоко вдыхает, когда касаюсь грудью его лица, позволяя ему задержаться рядом на несколько долгих секунд. Его дыхание согревает мою грудь, щекоча кожу и мгновенно нагревая всю грудную клетку. Риз тихо стонет напротив моего тела, его губы легонько вибрируют, когда он нежно целует мою грудь, прежде чем я отстраняюсь. Я позволила ему это одно прикосновение, учитывая то, как хорошо он справляется. Провожу руками по его волосам, пока двигаюсь в такт, слегка потягиваю за них, прежде чем двинуться вниз. Вожу по его широким плечам, нежно сжимаю их и перехожу на его вздымающуюся грудь. Его мышцы сокращаются под моими прикосновениями, торс грубо упирается в мои ладони. Риз жаждет большего. Умоляет меня коснуться каждого сантиметра его тела. Прямо сейчас я безумно возбуждена, и стала влажной мгновенно, как только вошла в его кабинет. Уверена, что мои трусики промокли, но мне все равно. Ни за что на свете я не остановлюсь.
Его лицо напряжено, челюсть плотно сжата и слега подергивается. Это убивает его, и я это знаю. Риз ненавидит то, что не может ко мне прикоснуться и реальность того, как сильно он ненавидит это, подпитывает мои действия. Это и тот факт, что он, действительно, позволяет этой пытке произойти, давая мне тот контроль, который, я уверена, нелегок для него. Я начинаю двигаться быстрее, целенаправленно вращая бедрами вокруг его бедра, когда ногой касаюсь его члена. Наклонившись, я кладу ладонь ему на грудь, и Риз громко стонет, откидывая голову на спинку стула, вены на его шее пульсируют. Его дыхание становится более напряженным, резко обдувая мое лицо, когда я приближаюсь к нему. Наши губы близко, так близко, что если бы я чуть подалась вперед, мы бы поцеловались, но не делаю этого. Вместо этого я прижимаюсь к нему всем телом, потираясь грудью о его лицо и скольжу вниз по его груди. Рукой обхватываю его длину, и он дергается от моего прикосновения. Я хочу, чтобы его руки были на мне, хочу, чтобы любимый касался меня повсюду, но я могу подождать. Быть так близко к нему, видеть, что я могу сделать с ним, чтобы заставить разлететься на части — делает эту агонию стоящей. Риз сгибает руки и стучит кулаками по подлокотнику.
— Я, блядь, умираю, — ворчит он, опуская голову и прикасаясь лицом к моей коже. — Как только сработает чертов сигнал, я перегну тебя через стол и трахну сильнее, чем когда-либо. Удачи тебе при выходе отсюда.
Иисус.