Я отталкиваю его, но он толкает сильнее и прижимает меня к стене. Брайс наклоняет голову и трется своим носом о мой лоб.
— Хочешь узнать, что в тебе такого особенного?
— Я хочу, чтобы ты отвалил от меня к чертовой матери.
— Тогда сделай для этого что-нибудь, — рычит он мне в лицо.
Я могла бы дать пощечину этому мудаку, но меня внезапно захлестнуло желание сделать что-то, что причинит адскую боль или намного хуже. Хватаю его за плечи, его глаза расширяются, и он убирает палец с моей шеи, когда я сжимаю его рубашку, и быстро согнув ногу в колене, поднимаю ее и ударяю прямо туда, куда мне нужно, с достаточной силой, чтобы поставить его на колени.
— А-а-ах, бля-я-я-ядь, — он катается по полу, в позе эмбриона, сжимая руками яйца, по которым я только что хорошенько двинула.
В этот момент лифт останавливается, позволяя мне перешагнуть через него и направиться к открывающейся двери. Когда слышу смех, я оглядываюсь на него через плечо и вижу, что его лицо искажено смесью агонии и озорства.
— Это, — говорит он слабым голосом, прежде чем с силой выдохнуть сквозь сжатые губы. — Черт, да. Вот оно, — он снова смеется, но смех заглушается стонами, когда он хватается за свой пах.
Я хлопаю рукой по двери лифта, держа ее открытой.
— Держись подальше от моего магазина. И на твоем месте, я бы поскорее убиралась из Чикаго, пока Риз, мой жених, не сделал намного хуже того, что только что сделала я, — я смотрю на его промежность. — Удачи с тем, чтобы сделать детей, придурок.
Я выхожу из лифта и слышу, как за мной закрываются двери. Хм. Ударять придурков коленом по яйцам так же приятно, как и влепить пощечину. Может, чуть больше.
Большое спасибо, Брайс. Ты только что дал мне мой новый любимый прием.
Глава 15
Я тестирую каждую функцию безопасности моего нового автомобиля, пока возвращаюсь в свою пекарню. Я в бешенстве, больше чем когда-либо была, когда виляю между машинами, выжимая педаль в пол. Слава Богу, у этой машины есть датчики, которые предупреждают, когда ты слишком близко к автомобилю перед тобой, потому что я определенно не обращаю внимания на то, чтобы понять это самостоятельно. Мои мысли витают где-то далеко, видение Брайса, загнавшего меня в угол в лифте, и ощущение его пальца на моей шее подавляют мои мысли. Я никогда не чувствовала себя такой недовольной, как сейчас. Даже, когда Джастин поднял на меня свои руки, и от его пальцев у меня остались синяки. Но это? То, как Брайс коснулся меня? Здесь все было по-другому.
Я сохраняла хладнокровие большую часть в тот момент, но теперь чувствую последствия встречи. Нервы на пределе, в груди так тесно, что трудно сделать глубокий вдох, а желание съесть то, от чего мне велели отказаться до субботы, сильнее, чем когда-либо. Знаю, что мне следует рассказать Ризу об этом, и это заставляет мой уровень тревоги взлететь к потолку. Это одно, если Брайс устно запугивает меня; я могу с этим справиться, но он коснулся меня своими ручищами. Ну, пальцем, но все же, он