— Игорь Федорович, и не совестно вам… — нагнулся он к корзинке так низко, что аж тронул шаль носом. — Сиди мне тут тихохонько. Всего один посетитель остался. Скоро Светлана вернется. Приголубит. Не шали…
Федор Алексеевич сунул корзинку под стол и позвонил в колокольчик. В дверях тут же возник опрятный молодой человек. Так быстро, будто все время подпирал дверь. Его хилая серая косичка болталась между лопаток, спрятанных под дорогим голубоватого цвета пальто. Он молча поклонился в сторону обтянутого зеленым сукном стола и, вытянувшись по струнке, придержал дверь для своего спутника.
Второй посетитель внешним видом вызвал на лице секретаря непроизвольную улыбку. И было над чем посмеяться: дурацкий черный плащ мог сыскать отклик лишь в душах страстных любителей английских готических романов, коих доме предводителя петербургской нечисти отродясь не водилось. Не одобряли тут басурманские сказки.
— Понаехало вас на белые ночи смотреть, — пробурчал Алексей Федорович по-французски, глядя в немигающие глаза гостя. — Вампиров в Северной Пальмире стало больше, чем людей. А у нас тут что ни человек, то гений. Наше отечество неувязочек с французами нам больше не простит.
— Я не француз, я — немец, — отчеканил гость и вытянул шею, чтобы заглянуть за стол, куда без предупреждения с головой нырнул секретарь, но увидел лишь рассыпавшиеся по серой ткани пиджака чёрные кудри.
— Не мог щадить он нашей славы, — мурлыкал секретарь в пол по-русски. — Не понял гад сей в час кровавый, на что свой клык он обнажал…
Секретарь расправил плечи и стянул волосы красной лентой, явно девичьей, что вызвало на бледном лице немецкого гостя новое подобие улыбки.
— Вот и приходится переписывать вас, вампиров… — пробормотал секретарь хоть и себе под нос, но уже по-немецки и тут же выдал вопрос в полный голос: — Так, откуда родом будете?
— Трансильвания.
— Трансильвания, говорите… — усмехнулся Федор Алексеевич и вдруг вальяжно откинулся на спинку кресла. — Гостил у нас тут один господин из вашей Трансильвании в веке так шестнадцатом. А потом у нас пол-Москвы на кольях висело с его легкой руки! Поговаривали, нашего царя бес попутал…
Гость выпрямился и сжал на груди полы черного плаща. Откашлялся, но ярко-выраженное на бледном лице синюшным румянцем недовольство нисколько не смутило секретаря.
— Да-да, вы не такие, — продолжил он речь на немецком, сдобрив его откуда-то взявшимся тяжелым акцентом. — Все так говорят…
Гость глянул под стол с другой стороны и увидел, что княжеский секретарь качает ногой в начищенном ботинке крытую женской шалью корзинку.