Барон сидел в кресле, нога на ногу, со взглядом устремленным в темноту закрытого портьерой окна. Подглядывать за мной он не собирался. Дверь в коридор оказалась открытой, а я до этого и не заметила, что он поставил стопором тяжелую деревянную статуэтку. Видимо, не хотел напугать меня иллюзией недозволенной близости. Какая деликатность! Поистине аристократическая. После всех его рассказов про любимый бордель!
Милан не стал ждать, когда я окликну его. Медленно поднялся из кресла, отдернул портьеры и лишь тогда повернул ко мне голову. Я увидела себя в тусклом свете, идущем от окна. Кружева, пожалуй, слишком эротично обтягивали голое тело. Я стала переминаться с ноги на ногу. Босая. Боялась поставить сапогом зацепку на очередном платье Александры!
— Вера, вам оно очень к лицу, — выдал барон бесцветным голосом вынужденную фразу, на которую я нисколько не обиделась.
Вне всякого сомнения, он хотел сказать — что оно мне маловато. Вместо того, чтобы висеть, оно на меня липло. Но в бордель бы меня в нем взяли! Однако я туда не пойду!
Барон первым сделал шаг. Второй, третий… И протянул руку. Пришлось подать в ответ свою, затянутую теперь в тонкую кружевную перчатку, на которой отлично держалось кольцо. Из страха потерять бриллиант, я сжимала его в кулаке правой руки, пока управлялась с левой. Барон прикоснулся к камню пальцем и потом только взглянул мне в лицо.
— Вы ничего не хотите больше надеть?
Господи, голос Морозко! Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло, дедушка…
— Хочу, мне холодно, — ответила я как можно холоднее. — Можно я схожу за курткой?
— Я уже велел принести вам шубу.
Когда? Я не слышала приказа. Видимо, они с Карличеком общались языком жестов.
— И сапоги, — добавила я в затянувшуюся паузу.
— И сапоги… С чулками не будем возиться, верно?
Верно, верно… Я не стану задирать перед вами платье, даже если все себе там отморожу. Изверг вы, барон, вот вы кто!
Чего он проверяет вымораживанием меня, непонятно Или же думает, что все здесь морозоустойчивы, как и он сам? Нет, я не Репин, который спал на балконе даже зимой. Мне безумно холодно. Сейчас застучат зубы! Как у голодного волка!
Из темноты вынырнул карлик, под шубой похожий на неуклюжего медвежонка. Я улыбнулась, и злость отступила. А потом совсем стало хорошо, то есть тепло, когда барон накинул мне на плечи меха, и я поспешно вставила в рукава руки. Сказка! Карлик же присел у моих ног, пытаясь всунуть их в… черт возьми! В вязаные носки!
Я не успела открыть рот, чтобы возмутиться, потому что барон сократил между нами расстояние до полушага.