— Подглядывала, — кивнул Кеша с еще большей улыбкой. — И если станешь делать это часто, то у меня все лицо будет в шрамах. Я и так толком бриться не умею.
— Не буду…
Настино лицо пылало холодным питерским солнцем, а по спине гулял противный ветерок.
— Я тогда подумал, что в дверной коробке ты точно в раме. И мне безумно понравилась эта картина.
Настя наконец отпустила штору.
— Хочешь, я спрошу у ребят, если у кого-то осталось что-то с моих постановок?
— С чего? — искренне не понял Кеша.
— Я позирую иногда. Ню.
— Зачем? — улыбка сползла с лица Кеши.
— Как зачем? — пожала плечами Настя и сделала шаг к кровати. — Это часть учебного процесса — рисовать обнаженку.
— Ты зачем позировала?
Это походило на допрос, и Настя пожалела, что открыла Кеше свой секрет.
— По глупости, — прошептала она, пытаясь прикрыть лживым флером голую правду. — Модель не пришла. Препод спросил, кто готов ее заменить? Желающих не нашлось. У нас все маленькие и скромные.
— А ты, выходит, взрослая и не скромная?
Он уже смотрел исподлобья, и Настя окончательно окоченела под его тяжелым ледяным взглядом.
— Нет, я просто знаю, что искусство требует жертв. Это очень трудно стоять в одной позе по двадцать минут, а то и дольше. Вот я и решила себя проверить, а оказалось, что это длительная постановка, на несколько занятий и уже нельзя было отвертеться. Люди стараются, рисуют… А тут ты такая — типа, устала, больше не хочу.
— А ты? Ты же сама не рисовала все это время.
— А я зачем автоматом получила, — попыталась улыбнуться Настя, но губы одеревенели. — И, кстати, стала иначе смотреть на моделей. Та девушка была лучше меня: она себя дарила, а я… так…
— Продала за автомат? — попытался пошутить Кеша. Насте хотелось надеяться, что это была шутка.
— Нет, я красовалась. Говорят, даже не покраснела ни разу. Хотя мне было ужасно страшно. Не стоять голой, а то, что я поменяю позу и испорчу людям работу. Хотя потом было интересно посмотреть на результат.
— И стать знаменитостью?
Настя не поняла, что это было: вопрос или утверждение.
— Какая знаменитость? Что мы, голых не видели? А так каждый из нас когда-нибудь да позировал, пусть и в одежде. И вообще, ты что, ханжа?
— Я? — Кеша откинулся на подушку. — Я просто теперь понял, почему ты не бросилась одеваться, когда я вошел в офис. Сила привычки?
— У нас обычно висит табличка «Обнаженная модель. Не входить!» и с восклицательным знаком.