Демьян шёл домой, проклиная себя последними словами. Хватит шпионить за братом и его невестой! Работы мало, что ли?! Целыми днями торчит в агентстве, так нет же, всё равно хватает времени на глупости.
Он завалился спать как был, в одежде. Пообещал себе пройтись по барам, наладить пару контактов для секса, а то так и свихнуться недолго.
Он уже спал, когда в дверь поскреблись. Как котёнок, и писк тоже кошачий. Демьян бы не проснулся, если бы не настойчивость ночного визитёра. Распахнул дверь, и к его ногам повалился Кирилл, пьяный до остекленевшего взгляда.
— Где ты так напраздновался?
— Ессь месьта, где тебя всегда напьют… напоют… — брат обнял колени Демьяна, приложился губами к его лодыжке и зачмокал.
— Ты собираешься спать на ковре?!
— Я к брату пришёл, любимому… Ты меня любишшшь? Нет? А я тебя — да. Вот такое дерьмо! В жизни случается дерьмо. Дерьмо случа-а-а-ается… — завыл на мотив собственного сочинения.
— Ты отвёз Дарси домой? Или бросил в месте, где тебя напоили?
— Её папчк… папчка увёз. У неё очень влиятельный папчка, и он меня не любит. И ты меня не любишь.
— В ванную ползи, жених!
— Жени-и-их и невеста, тили-тили-те-е-есто… — напевая, Кирилл пополз за братом и повис на бортике ванны. — Я женюсь, межпрочим, и квартиру покупаю… тили-тили-тесто… радоваться надо! Надо радоваться сейчас, птмучто дальше Дарси будет… ку-ку… ку-ку! — покрутил пальцем у виска. — У отца была домработница, которая ела стиральный порошок. Она тоже была ку-ку! Мне везёт на ку-ку…
Перегнувшись через бортик ванной, Кирилл хлопал ладонью по струе воды.
— Демьянчик, а ты хочешь жениться на Дарси? — спросил, брызгаясь.
— Нет.
— А я хочу. Хочу-хочу-хочу. Мы поженимся, и у нас никто не родится, потому что нам низзя! Низзя! — погрозил пальцем.
Перевалившись через бортик, Кирилл окунул голову в воду и тут же истошно заорал, задыхаясь от воды и слёз.
— Ты знаешь, сколько ей лет? Знаешь?! — прорыдал хрипло.
— Кому? Дарси?
— Нет, её матери. Ты её видел? Она уже давно в таком состоянии. Это ужа-а-асно… — Кирилл опустил голову под воду, и крики превратились в бульканье. — Она проживёт очень долго.
— Тамара?
— Нет, Дарси. Это будет долго и мучительно. Как я буду жить? У меня не будет семьи, только ответственность за Дарси…
Кирилла вырвало. Болезненными, сильными позывами, изгибая тело в судорогах. Опустошившись, он обмяк, свисая к воде.
— Лучше утопиться! — прорыдал.
— Будешь топиться в своей рвоте, или набрать чистой воды?
Демьян говорил холодно и строго, пытаясь привести брата в чувство. Но слов осуждения не нашёл. Его разрывало на части между пониманием и презрением, и эта борьба убивала.