Я медленно повиновалась, опустив голову и схватившись рукой за его ногу, закрыла глаза, ожидая того, что, как уже знала, должно было произойти.
Но сначала он только прикоснулся к моему лону. Стиснул мою попку и пальцами скользнул ниже, поглаживая влажные губки.
— Ооооо…
Он шлепнул раз, два, легкими шлепками, которые не жалили, а отдавались во мне по-другому. Я охнула, когда жар пронзил меня насквозь.
— Пошире, — пробормотал он.
Пауза, а затем сильный шлепок по моему средоточию. Сила удара качнула меня вперед, но я снова поддалась к нему, желая большего. Ткань между моими ногами возбуждала, покалывала и терлась с каждым шлепком. Он шлепал меня снова и снова, пока я не охнула и не взбрыкнула. Спираль, натянутая внутри меня, оборвалась, наслаждение захлестнуло мое тело.
— Вот так, — сказал он, поглаживая меня по спине.
Он помог мне встать и поправил рубашку.
— Все в порядке?
Молча кивнула. Он погладил меня по щеке ладонью, и я не смогла удержаться, чтобы не прильнуть к нему.
— Такая сладкая — пробормотал он. — Такая боевая, но теперь твое тело знает, кому оно принадлежит.
Я отпрянула назад. Совсем не сопротивлялась ему. Я должна была быть сильнее этого. Установить свой собственный курс, идти своим собственным путем. Не доверяй так слепо и не подчиняйся мужскому правлению. Неужели так ничему и не научилась за то время, что провела в аббатстве?
Кнут отпустил меня. Он приподнялся, и его член выпирал спереди под штанами, но он не обратил на это внимания.
— Принесу еще дров.
Как только он ушел, мне сразу же стало его не хватать. Я практически последовала за ним, но вместо этого подошла к окну, выходящему в сад.
Взошла луна. Скоро будет полнолуние. Это принесет еще кучу неприятностей.
Я была напряжена, когда он вошел и занялся очагом. Чувства, которые Кнут вызвал во время порки, закружились во мне. Я едва знала этого воина, и мое тело уже откликнулось на его прикосновение. Мне никогда еще не было так хорошо и уже хотелось большего. Я находилась в тепле, сытости и в большей безопасности, чем когда-либо. А еще совершенно забыла о своих планах побега. Вместо воина меня удерживали здесь мои собственные желания.
— Хэйзел, пошли.
Бежать было некуда, и ноги сами понесли меня к нему. Он тут же посадил меня к себе на колени, на одеяло перед камином.
— Милая малышка, — он погладил меня по щеке пальцем. — Я знаю, что это ново и тяжело для тебя, но мы справимся. И ты узнаешь, как быть моей парой.
Я невольно вздохнула и растворилась в нем.
— Знаю, что обошелся с тобой грубо. Всю свою жизнь я воевал, — прошептал он мне на ухо. — Когда мы вернемся на гору, которая является моим домом, ты познакомишься с другими женщинами, ставшими невестами берсерков. Они объяснят то, что я не могу.