Поэтому не считал он стариком и президента, Большого Хозяина. Тот действительно был Большим Хозяином, недруги которого - от политиков до газетчиков - могли сколько угодно издеваться над "живой мумией", бормочущей в Кремле. Как первые пристрелочные залпы ещё довольно далекой предвыборной компании такая пропаганда была вполне понятна, но что до её истинности... Повар только посмеивался про себя. Ему это напоминало вопли из "Маугли", что "Акела промахнулся!" Что ж, у Большого Хозяина, как и у Акелы, случались промахи, но запах крови он все равно чуял как никто, а его челюсти оставались такими могучими, что он до сих пор был способен перемолоть на них любую стаю охотников за властью.
Да, Повар многое видел и понимал. И анализировать умел как никто иначе бы не был он Поваром. Сейчас, когда ему предстояло отдать на заклание людей, которые, в общем-то, были ему не безразличны (хотя ради "пользы дела" Повар мог любого отправить на заклание), ему важно было убедиться, что эти жертвы не будут принесены впустую. Потому что хорошие работники это слишком ценный материал, чтобы разбрасываться им зря.
"Старики", увязшие в бумажной жизни и переставшие разбираться в реальной, скоро полетят под откос, факт. Но когда наступит это "скоро"? Через месяц, два, три? За это время они успеют десять раз погубить Повара, прознав о его обмане. Значит, надо заранее опереться на того, кто придет на их место. А кто придет?
Повар пристально и тщательно присматривался ко всем, стоящим сколько-то в досягаемости от вершины власти. И, среди многих и многих, выделял того, на кого вряд ли кто-нибудь, кроме него, решился бы в тот момент сделать ставку. "Хороший исполнитель, не более", - говорили об этом человеке. Но за неброской внешностью и скромными повадками "хорошего исполнителя" Повар ощущал матерого волка - такого, который, однажды став вожаком, способен спокойно и уверенно, без лишней суеты, всю страну повести в нужном направлении, не натворив тех ошибок и бед, которые обязательно натворят признанные "государственные мужи".
Этому человеку Повар и позвонил, несмотря на поздний час.
- Это очень срочно, - коротко объяснил он. Собеседник Повара не любил лишних слов. - Надо принимать решение, от которого зависит очень многое.
- Хорошо, приезжайте, - услышал он в ответ.
Повар тяжело поднялся из кресла и велел подать машину. Заодно он поинтересовался, прибыл ли рейс из Парижа.
- Самолет ещё в воздухе, но уже на подлете в Москве, - доложили ему.
- Хорошо, - Повар кивнул. - Не тащите "Литовца" прямиком сюда, дайте ему время передохнуть. Пусть устроится и, вообще, нарисуется в Москве как положено. Раньше семи утра он не понадобится.