Чарльз предвидел риск, как и многое другое.
Он предупреждал их.
А теперь уже слишком поздно.
Тахи постарался думать, глядя на полночный пейзаж газонов и садов Белого Дома. Он мельком видел агентов Секретной Службы, когда те проходили мимо, патрулируя окрестности здания.
Сверившись с часами, Тахи снова нахмурился.
Президент в это время должен уже спать.
Существовала некоторая вероятность, что он бодрствует, смотря новости о текущем конфликте на границе, пока вампиры продолжали бежать в Соединённые Штаты… но Тахи сомневался.
В любом случае, он не станет его информировать.
Не раньше утра.
Маловероятно, что человеческий президент Брэдфорд Риджент поймёт эти новые открытия, даже если Тахи ему расскажет, даже если он детально объяснит… чего Тахи определённо не собирался делать.
Риджент был человеком, и потому не мог помочь Тахи с этой катастрофой. И более того, Риджент оказался особенно тупым человеком.
Конечно, эта черта Риджента временами оказывалась полезной.
Манипулировать Риджентом было до ужаса просто, благодаря чему он стал идеальным прикрытием для их операции. С точки зрения видящего с рангом Чарльза, Риджент едва-едва считался разумным существом; вместо этого он функционировал скорее как одна фигура на сложной шахматной доске.
Чарльз по секрету сообщил Тахи, что ему вообще почти не пришлось прямо давить на Риджента, чтобы тот сыграл свою роль… и Тахи поверил, поскольку считал, что и ребёнок-сарк сумеет подчинить себе Риджента, даже не вспотев.
Будучи одним из тех, кто работал с ним в Белом Доме, Тахи временами находил тупость Риджента жутко раздражающей.
Например, вот сейчас. В момент кризиса Риджент оказывался практически бесполезным.
Он был бесполезной обузой в любой ситуации, где пригодился бы человеческий лидер, по-настоящему умеющий думать.
Тахи опять посмотрел на часы, нахмурившись.
Его время на исходе.
Он чувствовал это. Он чувствовал на себе луч прожектора, мишень на своей груди, поскольку он занял позицию новой главы конструкции. Он чувствовал, насколько он теперь сделался видимым.
После краткой паузы, по-прежнему глядя в окно на тёмные земли самой известной резиденции в мире, он взял телефон.
Он набрал последовательность символов, открывая одну из самых защищённых линий в Пентагоне.
— Саймон Чу слушает, — произнёс спокойный голос.
Тахи не утруждался приветствием.
— Кто-нибудь из них ещё работает? — спросил он. — Мне нужно знать. Немедленно.
Воцарилась тишина.
— Откуда у тебя доступ к этой…
— Теперь я за главного, — сказал Тахи.
Его голос жёстко перебил другого. Он также заметил, что проступил его акцент, окрасивший его слова так, что их сложно было бы разобрать обитателям этого мира — акцент выдавал в нём видящего со Старой Земли.