– Марту!
Кто такая Марта?
Я непонимающе нахмурилась, потом поняла. Он решил, что я привела начальника ОМП, чтобы он забрал служанку, которая пыталась меня убить этой ночью.
О, господи.
– Так и помалкивай о ней! – отрезала я, и он быстро закивал, как идиот. О, господи. – Вадя дома?
– Еще нет, он…
– Ри-ина! – донеслось из прихожей.
Интересно, он всегда так орет, когда приходит? Или увидел мое пальто? Или пальто своего отца…
– Исчезни! – бросила я слуге и помчалась в прихожую. Пока он не сбежал.
Вадя держал какую-то книгу и растерянно смотрел на мужское пальто.
– Это… кто? – спросил он с круглыми глазами.
Ага. Как приводить в мой дом дикую – так пожалуйста. А как я привела мужчину… Ох, ладно, это слишком двусмысленно звучит.
– Пойдем, – я не дала ему раздеться, взяла за руку и повела в гостиную, пока он не сообразил, не заупрямился и не сбежал.
Талий Джонас стоял у камина. Он не проронил ни слова, когда мы вошли, только вцепился взглядом в сына.
«Неизвестная инфернология: откровения суккуба» – по виду, любовный роман, выпала у Вади из рук.
***
– Рина! Как ты вообще могла! – Вадя пулей вылетел в коридор, забыв о книге, и мне пришлось удерживать его за руку, чтобы он не сбежал из дома.
– Вадя, это серьезно. Это намного серьезнее твоих разногласий с отцом. Мы не знаем, что делать – не знаем, как открыть разлом и как спасти то отражение, – я пошла сразу с козырей. Правда, я сама не была уверена, есть ли у Талия Джонаса эти самые козыри, но иначе было нельзя.
– А он – если знает – почему все еще этого не сделал?! – Вадя весь раскраснелся и аж трясся от обиды и возмущения.
– Вот и давай это выясним. Вадя, мы должны его выслушать.
– Да он… Он нас обманет!
– У нас нет вариантов. И времени тоже нет, – давила я.
Вадя хмуро уставился в стену, все еще задыхаясь от негодования, но хотя бы перестал дергаться в сторону прихожей.
– Ладно. Но ты все равно не должна была!.. Ты обещала!
Похоже, последнее время я только и делаю, что нарушаю обещания, которые даю этим двоим. Не так-то просто находиться меж двух огней, каждый из которых по-своему важен.
– Давай об этом позже. Пойдем, нам надо выслушать господина Джонаса.
Мы вернулись в гостиную, и я насильно усадила Вадю на диван. Он надулся, скрестил руки и уставился в окно. Талий Джонас без всяких комментариев сел в кресло напротив.
– Я должен перед тобой извиниться, Вадим, – негромко и совершенно спокойно произнес он, и я мгновенно почувствовала себя лишней. Возможно, мне стоило оставить их вдвоем, но с другой стороны, это меня тоже касалось. Это вообще всех касалось. Так что просто сделаю вид, что эту часть я не слушаю. – За то, что ударил тебя. Но в первую очередь, что держал тебя в неведении. Я должен был понять, что ты попытаешься все выяснить самостоятельно, и это может стать опасным. Я не буду спрашивать, как вы узнали о разломах, меня интересует – что вы узнали.