– Коннор же маленький! – возразила мне дочь. – Но я все равно играю с ним.
– Я не маленький! – возразил Коннор, притопнув ножкой.
– Нет, маленький! Я же выше тебя.
– Но я взрослее! – не сдавался Коннор.
Раздался стук в дверь, и она приоткрылась.
– Здесь все в приличном виде или нет? – хихикнул Джаред. – Мне бы не хотелось увидеть согнутые в коленях ноги или показавшуюся головку ребенка...
– Джаред! – вскричали мы с Дрю, не давая ему закончить, так как не были готовы заполнять головки наших четырехлетних детей подобными образами.
Джаред открыл дверь, его большие карие глаза, полные озорства, сверкнули на нас.
– Дядя Джаред! – тут же завизжали дети.
Он прошел через всю комнату, чтобы подхватить Хлою с кровати. За ним проскользнула Энди. Ее улыбка чуть потускнела, когда она смотрела на Джареда с детьми, но тут же просияла вновь, стоило ей взглянуть на меня.
– Как поживают мои любимые детишки? – спросил Джаред, опуская Хлою на одно бедро, а Коннора на другое.
Джаред изменился с тех пор, как переехал в Нью-Йорк. Исчезла выцветшая бейсболка и футболки, он обрезал свои длинные волосы и даже расчесывал их. Пока они с Энди не были женаты, я полагала, что их отношениям настанет конец. Что-то словно сдерживало их. Дрю утверждал, что это был страх Энди перед замужеством, но я полагала, что все несколько глубже.
– Как дела, Нова? – спросила Энди, обнимая Дрю.
– Все идет отлично с тех пор, как ей сделали эпидуральную анестезию, – ответил Дрю, подмигнув мне.
– Да, Маккензи всегда плохо переносила боль, – поддразнил Джаред, подмигивая мне.
Он резко обернулся, дети повисли на нем вниз головой, отчаянно визжа.
– О, ты потише или я покажу тебе, что такое боль, – отпарировала я.
– Сколько еще? – спросила Энди.
– Да уже недолго. Воды отошли примерно тридцать минут назад.
– А твои родители? – спросил Джаред.
– Мама и Найлз едут в больницу.
Два года назад у Кэт закончилось терпение в отношении Джонатана и его властных манер. С помощью троих своих детей она покинула его. Следующим ее шагом стало заявление на развод, которое она подала в контору «Пелтье-Вайз», чтобы они вели переговоры. Это еще больше взбесило Джонатана, но процесс длился недолго. Во время одной из встреч у Джонатана случился инсульт. Он впал в кому и скончался, не приходя в сознание.
Я очень переживала за их семью. Джонатан оставил незаживающие раны в сердцах своих домочадцев. Его непомерная гордыня никогда не позволяла ему загладить свою вину ни перед Дрю, ни уж тем более перед Кэт. Дрю носил это в себе каждый день. Насколько нам было известно, Джонатан так ни разу и не взглянул на фотографию наших с Дрю близнецов. Поскольку развод так и не был завершен, он оставил Кэт вдовой. Конечно, это пошло ей на пользу, но Кэт как-то призналась, что ей странно называть себя вдовой человека, который так мало в жизни ее любил, и любил лишь свою компанию.