- С недавних пор я предпочитаю свободных мужчин.
- Откуда ты знаешь, что у него нет жены? Я дурачил тебя почти два года, так почему ты так уверена, что он поступает иначе.
Марк складывает руки на груди. Дыхание со свистом вырывается из ноздрей Виктора, и я слышу скрежет его сжатой челюсти.
- Марк, тебе лучше уйти.
Он фыркает:
- А может лучше уйти ему и позволить мне взять то, зачем я пришел.
Виктор резко срывается с места и, схватив Марка за рубашку, толкает к стене. Я настолько ошеломлена, что не могу издать ни звука. Марк пытается вырваться, но Градов пригвождает его к стене, прижимая локоть к горлу.
- Если ты, ублюдок, посмеешь еще хоть раз приблизиться к ней, я сломаю все кости в твоем жалком теле, - выплевывает Виктор.
Ого. А он может быть предельно устрашающим и при этом не менее возбуждающим, чем реклама мужского нижнего белья.
- Ты понял меня? - рычит Градов. Каждый волос на моем теле встает дыбом от его устрашающего голоса. Он по прежнему в капюшоне и мне не видно его лица, но когда я вижу, как Марк энергично кивает головой, прихожу к выводу, что не хочу видеть, просто потому что могу испугаться. А я не хочу бояться Виктора.
Градов убирает руку, но прежде чем отступить бьет кулаком в стену в опасной близости от головы Марка. Я вздрагиваю. Виктор отступает, а Марк хватается за горло, из которого вырывается хриплый кашель.
Признаю, я немного испугалась. Градов не оборачивается, не смотрит на меня, он просто уходит по коридору и громко хлопает дверью ванной. Я снова вздрагиваю.
- Где ты нашла этого психа? - Марк отталкивается от стены и поправляет рубашку.
- Не забудь оставить ключи, - говорю я, указывая ему на дверь.
Не дожидаясь пока Марк уйдет, я ухожу на кухню. В раковине стоит несколько грязных чашек, и я начинаю их мыть, ожидая появления Виктора. Успеваю вымыть всю посуду, собрать разбросанный по кухне мусор и сделать восемь бутербродов с ветчиной, когда дверь ванной, наконец, открывается и тяжелые шаги Градова эхом разносятся по дому. Он входит на кухню, держа в руках свою толстовку. Кладет ее на стул, а сам облокачивается на стену. Все это время я стою, прислонившись к подоконнику, и жую бутерброд. Еще нет и восьми утра, а мой день уже настолько перенасытился событиями, что я снова хочу спать.
- Мне жаль, - произносит Виктор, избегая моего взгляда. Проглатываю бутерброд и откладываю остатки в сторону, - Я не хотел тебя обидеть.
- О чем ты?
- Ты знаешь о чем.
Я вздыхаю. Скрещиваю руки на груди, будто пытаясь защитить себя.