― Нет, он ударил тебя по лицу, ― возразила Пэм. ― Если бы он напал, ты бы уже валялся мёртвым.
― Выведите его к чёртовой матери отсюда, ― приказал детектив, уступая дорогу полицейским. ― Меня не волнует, как вы это сделаете, но сею же минуту упрячьте его за решётку.
С протянутыми руками Пэм выступила вперед.
― Так поступишь, и я унесу в могилу то, что знаю. И поверь, кроме меня тебе никто ничего не расскажет.
У Фергюсона загорелись глаза. Он собирался баллотироваться на пост мэра, и что-то вроде этого могло поднять ему рейтинг. Детектив хотел засадить сукина сына, убившего шерифа Боумена, за решётку, но ему нужна любая дополнительная информация, которая бы позволила ему занять желанный пост.
― Мы можем заставить тебя заговорить.
Пэм хмуро покачала головой.
― Почти год надо мной издевался человек, которого ты ищешь. Ничто не заставит меня заговорить.
Полицейские чуть опустили оружие и ждали очередного приказа.
― Сними с него все обвинения и отпусти, ― приказал Фергюсон копу, который их привёл.
― Хочу увидеть это на бумаге, ― не отступала Пэм. ― И ещё, воин должен покинуть помещение, но только после того, как я увижу доказательства, что с него сняты все обвинения.
― Так, минуточку, ― встрял Дункан.
С одной стороны, видя, как лихо Пэм раздавала приказы, он ею гордился, с другой же – его страшно бесило, что она выдвигала ему условия.
― Я никуда не пойду, — заявил вампир.
― Тогда я буду держать рот на замке, ― бросила она ему через плечо. ― Да и ещё, воины также должны услышать мой рассказ. Таковы условия.
― Откуда мне знать, что ты не лжёшь? ― с подозрением спросил детектив.
Пэм напряглась, потом бросила на Дункана через плечо извиняющий взгляд и медленно потупила глаза. После этого повернулась лицом вперед, стаскивая куртку дрожавшими руками. И осталась стоять, склонив голову и держа куртку в руке.
Через минуту Пэм глубоко вздохнула и гордо выпрямилась.
Фергюсон посмотрел на её живот, а потом ей в глаза.
― При чём тут твоя беременность?
Нахмурившись, потому что со спины Пэм выглядела как обычно, Дункан шагнул в сторону и увидел её округлившийся живот. Воин наблюдал, как она поднесла руку к лицу, а после её уронила. Что она сделала, он не понял, но все, кроме него, ахнули и отступил назад, даже Фергюсон.
Когда Дункан развернул Пэм к себе лицом, она прикрыла глаза, а через секунду медленно открыла и встретилась с ним взглядом.
― Прости. Я никогда не хотела причинить тебе боль.
С одного золотистого глаза скатилась кровавая слеза.