— Да, дорогая дочь, — улыбнулся Роберт. — Я собрал дань империи и уже доложил об окончании работы герцогу. Думаю, твой супруг сейчас решает, какую еще работу мне дать.
— У вас много прекрасных качеств, — улыбнулась Алекса. — К тому же, вы важный член нашей семьи и мы рады вас принимать. Я уверена, мой любимый муж найдет вам достойное применение. Как вы видите, рук у нас не хватает.
Алекса вспыхнула от ярости и ревности, увидев Тину с деревенским другом. Они ничего постыдного не делали, но Тина как-то уж очень любезно разговаривала с ним, показывая ему, как правильно наносить удары шпагой. Костин в ответ улыбался, кивал, что-то говорил и охотно принимал советы этой коротко стриженной девицы.
— Дочка, я пришел с тобой поговорить, — сказал Роберт, отвлекая внимание герцогини на себя.
Сделать это было непросто, ведь Алекса почувствовала такую ревность, что готова была прокричать солдатам, чтобы они немедленно посадили эту наглую девицу в тюрьму и выбросили ключ.
— Алекса, — повторил Роберт, — у тебя все хорошо?
Стиснув зубы, герцогиня, наконец, обратила внимание на своего отца.
— Я просто не отошла от передозировки, отец, — соврала она. — Простите, о чем вы говорили?
Роберт прекрасно понял, что дозировка тут не причем. Всему виной прекрасный рыжеволосый юноша, стоящий с оголенным торсом на дворе твердыни. Роберт так же понял, что его маленькая дочь выросла за эти годы и уже начинает испытывать ревность к тем, кто ей нравится.
— Если ты чувствуешь себя плохо, мы можем поговорить в другой раз, — предложил Роберт.
— Все хорошо, — более сдержанно сказала Алекса. — Отец, я бы тоже хотела с вами поговорить. Дело в наших отношениях, — заверила она. — Отец, вы ведь знаете, как сильно я вас люблю и дорожу вами. Мне тяжело об этом говорить, однако я стала герцогиней. Сейчас такая ситуация, что власть и уважение должно быть превыше семейных связей. Вы понимаете?
— Да, понимаю, — подтвердил Роберт.
— Будет лучше, если мы станем обращаться друг к другу более… официально. Я наслушалась бредней епископа, а еще люди считают, что раз вы мой отец, я дарую вам какие-то привилегии.
— Под страхом смерти люди могут говорить разные гадости, — согласился Роберт Холл. — Я все понимаю, госпожа.
— Ну, не так официально, — смутилась Алекса. — Я вам вовсе не госпожа, отец.
— Знаю, вы моя дочь, герцогиня, — улыбнулся Роберт. — Не откажетесь выпить со мной холодного чаю? Я бы хотел поговорить с вами подальше от посторонних.
— Конечно. Идемте в главный зал. Думаю, мне пора пообедать, а заодно мы сможем поговорить.