Выхожу на воздух. Грановский до сих пор командует парадом. Замечая меня, вопросительно разводит руки в стороны, жестом спрашивая, где покупки.
Оттягиваю краешек платья, показывая кусочек купальника. Поднимает большой палец вверх в знак одобрения. Топает к машине. Садимся.
— Задолбали! — произносит одними губами, устало вздыхает и заводит мотор.
— Пошли их, — подначиваю я, — выходные ведь, — перекидываю свою сумку назад, чтобы на коленях не лежала. Не хочу сегодня делить своего Самосваловича ни с кем. Мой котяра — и точка! Еще с минуту раздраженно угукает, потом быстро прощается.
— Наконец-то он заткнулся. — кладет телефон рядом на панель. — Вот нудный мудак этот начальник транспортного отдела, да еще и тупой. Сто раз одно и то же переспрашивает, мозг вообще не включает. Уволю нафиг, терпеть не могу идиотов, — ворчит зеленоглазый, а я улыбаюсь. Этот мужчина, даже когда злится, такой притягательный.
До места добираемся быстро. Но небольшой пляж забит отдыхающими: дети носятся по песку, орут, играют, молодежь развлекается волейболом. Кто-то даже пытается поджарить в лесу шашлык, потому что мой высунутый в приоткрытое окно нос улавливает запах аппетитной, но калорийной свинины. Одним словом, суббота.
Оставаться здесь нет смысла — даже полотенце негде расстелить. Поэтому медленно едем вдоль берега, рассматриваем местность. Ищем вариант, где сможем побыть наедине.
ГЛАВА 27. Я твоя
Лес необычайно приветлив. Сочная зелень ковром расстилается под колесами машины. Высокие, стройные деревья, обрамленные густой летней гривой, будоражат воображение цветовыми перекатами крон, грациозно возвышаются над нашими головами. Тут и там слышны голоса птиц, нараспев сообщающих новости своим соплеменникам. Громкий стрекот кузнечиков в траве успокаивает и дарит умиротворение. Как в сказке! Так и ждешь, что из чащи выйдет Аленушка в длинном, красном, узорном сарафане и расписном платке, а за ней, опасливо озираясь, ее непослушный братец Иванушка. И побегут они к речке-матушке просить защиты от крылатых прихвостней злой Бабки Ежки — костяной ножки, которая решила детей погубить.
Усмехаюсь своим мыслям. Так легко и тепло на душе!
Окна желтой спортивной машинки Грановского открыты. Вытаскиваю наружу ладошку, пытаюсь пальчиками поймать легкие, игривые порывы ветра. Втягиваю носом чистейший озон и от наслаждения прикрываю ресницы. Запахи переплетаются между собой, создавая неповторимый, оригинальный букет. Жаль, что нет таких духов: думаю, истинный аромат земли стал бы моим любимым. А может, и покорил бы миллионы.