— Боже мой, Брайан МакКоннелл.
Его рука автоматически сжалась при звуке пронзительного голоса.
Вивиан Томильсон по-прежнему была одета во все черное, но волосы, росшие на подбородке, достигали в длину уже двух дюймов.
— Я гадала ты или нет, разглядывая тебя, наблюдая, как ты выбираешь товар.
Он уловил осуждение в ее комментарии. Боже, он-то надеялся, что давние разговоры о его страсти к готовке остались в прошлом.
Брайан заставил свои губы сложиться в улыбку.
— Ну, у меня нет такой милой женщины, как вы, чтобы я смог купить то, что мне нужно, миссис Томильсон.
Она рассмеялась высоким отрывистым стаккато, ее серьги с камеями опасно затряслись на обвисших мочках ушей.
— Ну, я частенько говорила твоей маме, как ей повезло, что ты оказался шеф-поваром. Мы волновались, что ты гей, когда ты начал печь в старших классах те мини-пироженьки.
Напоминание было болезненным. Будучи подростком в Деа, который любил печь и раскладывать красиво все на блюдах, естественно, он подвергался насмешкам, его прозвали — Мальчик в Фартуке. Нэнси. Он не забыл этого.
Его родители стыдились, что он интересовался французскими блюдами, особенно учитывая поползшие городские слухи, которые прорвались, словно водопад. Его мать всячески пыталась отвести его от плиты, постоянно водя в рестораны, стараясь не покупать продукты домой. Отец, считавший, что настоящим мужчинам не место на кухне, наказывал его за проявленный интерес. Когда и это не оказало на него влияния, действия его отца стали носить более обостренный характер. Он ругал Брайана, говоря, что тот не мужчина, обзывал самыми ужасными словами и даже угрожал выбить из него всю дурь.
И единственный, кто спас его мечту — стать шеф-поваром, мечту, которая готова была уже погибнуть, была мама Джилл, она разрешила ему готовить у них в доме, в доме Хейлов. И он проводил у них больше времени, чем в собственном доме. Они стали семьей, о которой он всегда мечтал. И когда его родители развелись после двадцати пяти лет брака, а ему было шестнадцать, он вылил весь свой гнев и душевную боль на готовку.
Мередит спросила его, почему он вернулся. Была у него одна из причин. Он до сих пор хотел кое-что доказать Деа — своему родному городу.
— Угу, — пробормотал он, стиснув зубы. Он не мог дождаться, когда она уйдет, едва сдерживаясь, чтобы не поддаться искушению и не засунуть ей в рот баклажан.
— «Чоп-Хаус» — хорошее для тебя место. Нет ничего лучше хорошего стейка.
Он надеялся, что «Чоп-Хаус» предоставит ему некоторую творческую свободу в блюдах после того, как он проявит себя. Но процесс шел медленно, ему удалось все же убедить владельца и внести в меню соус