Некролог Полуторалунного мира (Башков) - страница 2

Вдруг снаружи, у дверного проёма, раздался скрежет гальки, и нервы людей не выдержали. В проём полетело разом с десяток болтов и всё стихло.

— Ну что там? — спросил через минуту человек в балахоне, стоящий позади всех. Несколько людей осторожно приблизились к проёму и тут же упали пробитые арбалетными болтами, вылетевшими из темноты.

— Назад! Назад! — закричал человек в балахоне и все отхлынули к лестнице, ведущей на второй этаж.

Послышался грохот, говорящий о том, что задняя дверь тоже выбита. Люди начали взбегать по ступеням, на ходу перезаряжая арбалеты, а на первом этаже с треском вылетели массивные ставни одного из окон. Затем второго…

В течение минуты дом сотрясала канонада выбиваемых ставень. Потом снова наступила тишина. Древесная пыль древнего дома заполнила первый этаж и, судя по всему, не собиралась оседать, поднимаясь к потолку, несмотря на образовавшийся сквозняк, который сейчас трепал пламя свечей в люстрах. Очередной резкий порыв задул разом все свечи. Дом погрузился во мрак. И в этот же миг затрещали ставни окон второго этажа. Люди в ужасе закричали.

— Наружу! Здесь нас перебьют как куропаток! — закричал кто-то, и все кинулись вниз.

— Стойте, братья! Ему только того и надо! — пытался остановить бегущих человек в балахоне. Но люди не слушая его, выбегали на улицу. И когда выбежал последний всё стихло. Человек стоял, судорожно вцепившись в перила и вслушиваясь в происходящие на улице, но кроме порывов ветра до его слуха не доносилось ни единого звука. Подождав пять минут он, начал осторожно спускаться. И тут снаружи раздался вопль боли и ужаса. Человек споткнулся, кувырком скатился с лестницы, поднялся на четвереньки, и, не вставая, начал поспешно подниматься обратно. На середине лестницы его настиг второй вопль. Человек ускорился, сбивая колени о ступеньки и не обращая на это внимания. Взобравшись на второй этаж, он, на ощупь, пополз в спальню, на ходу ударяясь о мебель и засаживая в ладони занозы от остатков выбитых ставень.

А крики всё нарастали, сливаясь в общий хор боли и мук. Человек забрался под кровать, зажмурился и заткнул уши.

И всё стихло. Крики оборвались. На этот раз дом окутала звенящая тишина. Звенело у него в ушах. А ещё он слышал бешеный ток собственной крови.

И сквозь этот гул он расслышал шаги.

Человек открыл глаза и увидел, что вокруг светло. Как и должно быть светло днем в помещении с распахнутыми окнами. Как и было светло ещё час назад до образования мрака, что поглотил особняк культистов.

Человек в балахоне явственно различил свой след, оставленный в обломках, и ноги, неторопливо ступающие по этому следу. Он закусил кулак и тихо завыл, трясясь всем телом. Он даже не обратил внимания на то, как кровать отлетела в сторону, открывая его пришельцу.