Парень глянул на меня вскользь, не придав моей персоне никакого значения. Среднего роста, широкоплечий, черты лица грубые, тяжелые – казалось, ему трудно было улыбаться. Зато глаза весело светились.
Он не обращал на меня внимания, вернее, старался не замечать. Это давалось ему без особого труда, но все же требовало определенных усилий. И еще мне казалось, что Артем прячет от меня глаза. Возможно, он ревновал меня к Лесе, но не хотел подавать вида. Действительно, какой смысл выяснять отношения в ситуации, когда абсолютно ничего не ясно? Как не ясно и само отношение к Лесе. Он местный, она – приезжая, сегодня море, матросы, а завтра по разным берегам.
Леся забралась на мотоцикл, прижалась к нему, а Тая устроилась за ней, вялым движением руки оправляя подол пляжного платья. Я не слышал, о чем они там говорили, но Тая вдруг сползла с мотоцикла в воду, вышла на сушу и направилась ко мне, болезненно улыбаясь.
Я улыбнулся ей тоже без охоты, но убегать от нее не стал.
– А давай сегодня вечером пересечемся, – устало предложила она.
Я кивнул, соглашаясь, но место встречи называть не собирался, то есть вел себя как человек, который, обещая девушке позвонить, не спрашивает номер телефона.
– Давай на набережной, – сказала Тая.
И она не хотела напрягать извилины, так и ушла, не назначив ни места, ни времени. А вечер – понятие такое же растяжимое, как и набережная в Крынке.
Телефон зазвонил резко, требовательно. Точно так же звучал и голос Марты:
– Пожалуйста, заберите свою подружку!
Какую подружку? О чем это она?.. Вслух я спрашивать ничего не стал. Поздоровался, положил трубку и вышел из дома в ночь.
Кто сказал, что дом у кладбища – это скучно? Редкая ночь обходилась без веселья. Вчера одно, сегодня другое, сплошные сюрпризы.
Марта ждала меня во дворе своего дома. Она стояла, скрестив на груди руки, взгляд недовольный, возмущенный. И еще в ней я заметил ревность. Причина которой находилась здесь же. В коротком платье и на длинных каблуках.
Если Тая хотела меня удивить, то ей это удалось. Волосы распущены, уложены, губы сочно блестят, подол короткий, ноги соблазнительно длинные. И нижняя челюсть вовсе не кажется большой и тяжелой.
– Привет!
Поворачиваясь ко мне, она покачнулась на каблуках. И еще от нее пахнуло коньяком. Я остановился метрах в трех от нее, а все равно уловил свежий перегар.
Я вопросительно глянул на Марту, и она, презрительно скривив губы, кивком показала на ворота. Дескать, забирай свое добро и проваливай.
Но я не торопился уходить, какая-то уж очень странная ситуация, тут разбираться надо.