Испытывая весьма неприятное чувство оттого, что за спиной у него прячется обкуренный в хлам отморозок с заряженным автоматом, Фархад через глазок разглядывал стоящего на площадке остриженного наголо человека в темных солнцезащитных очках. Пока он этим занимался, человек протянул руку вперед и вверх, и над головой у татарина опять задребезжал дверной звонок.
— Что хочешь, дорогой? — осторожно поинтересовался Фархад, на всякий случай став под прикрытие стены, чтобы выстрел сквозь дверь не мог навредить ему даже случайно. — Ты кто такой, э?
— Открывай, поговорить надо, — сказал незнакомец. — Ты кто — Фархад или Макшарип? Давайте, уважаемые, открывайте, я не участковый!
— Что хочешь, скажи, да? — зачем-то коверкая русские слова гораздо сильнее обычного, словно и впрямь пытаясь сойти за горца, только вчера спустившегося в долину за солью, настаивал Фархад.
— Если хочешь, конечно, скажу, — пообещал стоящий за дверью неверный. — Прямо тут, громко, вслух… Не уверен, что это тебе понравится, но, если ты настаиваешь… Такое имя: Залина Джабраилова — тебе что-нибудь говорит?
— А, шайтан… — пробормотал Фархад и оглянулся через плечо на коридор, в котором по-прежнему клубился предательски пахнущий горелой травой дым. — Я открываю, — предупредил он. — Если с тобой ОМОН, учтите: у меня бомба, «мертвая рука». Разожму пальцы, и вас никакой Склифосовский не соберет!
— Да ладно заливать, — послышалось сквозь дверь. — Открывай уже, смертник, шахид недоделанный! Что за шутки, земляк, какой ОМОН? Вы что тут, гостей ждете? Смотри, а то поверю и уйду от греха подальше. Где тогда искать меня станешь, чурка ты с глазами?
На «чурку» Фархад, разумеется, обиделся, но угроза незнакомца уйти, унеся с собой информацию о Залине, подействовала. Татарин допускал, что девчонка, выйдя из квартиры, побежала прямиком в милицию и все там рассказала, но… Во-первых, не далее как час назад он действительно беседовал со знакомым капитаном из местного райотдела (разговорчивый Фархад умел быстро обзаводиться полезными знакомствами), и тот клятвенно его заверил, что никакая Залина Джабраилова к ним в «обезьянник» не поступала. А во-вторых, если даже за спиной у незнакомца прячется целая рота спецназа, что с того? Что прикажете — занять оборону и держаться до последнего, как защитники Брестской крепости? Дверь в квартире хлипкая, да и не существует дверей, способных выдержать профессиональный штурм. А если штурм начнется, минимум, что светит Фархаду Назмутдинову, это четвертак, а максимум — пуля, и за смерть его никто не будет отвечать: шлепнули и шлепнули, туда ему, террористу, и дорога. Между тем, если не оказывать сопротивления и сдаться добровольно, пришить ему можно разве что укрывательство находящегося в розыске Макшарипа — ничего более тяжкого Фархад просто не успел совершить…