Стараясь не скрипеть половицами, Макшарип на цыпочках вышел в прихожую, глянул на дверь и боком скользнул в туалет.
— Зачем стучишь, что хочешь, не понимаю! — крикнул он оттуда и с шумом спустил воду.
— Откройте, милиция! Проверка документов!
— Сейчас, уважаемый! — прокричал Макшарип и снова дернул ручку смывного бачка. — Подожди минутку, прошу, дай штаны застегнуть!
Наркотический дурман окончательно развеялся; Макшарип полностью протрезвел и, протрезвев, вдруг ощутил нечеловеческую усталость от всего, что его окружало, что было раньше и ожидало его впереди.
Кто-то из стоявших за дверью, потеряв терпение, коротко, но предельно ясно объяснил Макшарипу, куда ему натянут глаз, если он сию секунду не откроет. И тогда Макшарип лениво и снисходительно посоветовал ему для начала проделать эту лишь на первый взгляд кажущуюся несложной операцию со своей мамой. Выдав это не блещущее остроумием ответное оскорбление, он неторопливо поднял на уровень пояса старый добрый АКМ калибра 7,62 — не автомат, собственно, а штурмовую винтовку, сочетающую в себе приличную скорострельность с сокрушительной убойной мощью.
Где-то за стеной включили радио. «Где ты был вчера, о чем ты думал? — пел незнакомый Макшарипу мужской голос. — Почему решил, что это будет не с тобой?»
— Что-о?! Ах ты, сука чернож…! — свирепо и возмущенно взревели снаружи и ударили в дверь плечом.
Дверь захрустела, от косяка с похожим на пистолетный выстрел треском откололась длинная щепка; по полу с жестяным дребезгом запрыгала выдранная с мясом накладка замка, и дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену прихожей.
«Есть еще миг, есть еще срок, пока не спущен курок», — пел за стеной незнакомый Макшарипу кумир его поколения. Эти обнадеживающие слова уже перестали быть правдой: упомянутый миг истек секунду назад.
— Аллах акбар, — произнес стоящий во весь рост в дверях гостиной с автоматом наперевес Макшарип Сагдиев и дал длинную, на полрожка, очередь по заполнившим дверной проем серым форменным курткам со светлыми пуговицами.
* * *
Глеб отпер дверь кузова, мысленно перекрестился и осторожно потянул на себя правую створку. Заглянув в образовавшуюся щель и не обнаружив ничего подозрительного, он открыл дверь шире и точно таким же манером исследовал левую створку.
Здесь тоже было чисто. Собственно, ничего иного он и не ожидал. Густой кисло-сладкий запах перезрелых фруктов, которым пахнуло из кузова, едва он приоткрыл дверь, говорил сам за себя: тем, кто грузил машину, было нужно, чтобы она без приключений добралась до места запланированного теракта — нужно настолько, что они не поленились запихать в кузов содержимое целого фруктового лотка. Глеб почти не сомневался, что на экстренный случай внутри имеется какой-нибудь сюрприз, но вряд ли мину-ловушку заложили у самых дверей, иначе обычная, рутинная проверка на дороге могла привести к срыву тщательно подготовленной масштабной акции устрашения.