– Тогда, что Вы сказали перед тем, как упали в обморок? – он пристально следил за каждым ее движением, за каждой реакцией. – Вы в чем-то обвинили мисс Грейдсон?
– Никого я не обвиняла, – обиженно бросила Амали. – Не помню, что сказала. Я не знаю, что со мной, не понимаю причин, – она напряженно смотрела в пол, с каждой секундой становясь все более взволнованной, хмурясь все сильнее.
– Мисс Вальзард, – профессор Сумирьер тяжело вздохнул, – перед Вами два стакана, в одном из которых отвар, который заставляет говорить правду, а во втором отвар, восстанавливающий силы, – он подошел и взял их, после чего приблизился к студентке. – Если Вы продолжите мне врать о случившемся, я заставлю выпить первый напиток, если начнете говорить правду самостоятельно, то выпьете второй, – мужчина протянул оба стакана девушке, которая испуганно и растерянно смотрела на него своими широко открытыми янтарными глазами.
Судя по выражению лица Вальзард, принять решение было непросто. Ее явно что-то останавливало, и это было хорошо заметно. Сумирьер снова опустился на стул, все еще держа стаканы в руках.
– Это похоже на страшный сон, – спустя продолжительное напряженное молчание, наконец, взволнованно заговорила Амали, пристально глядя в глаза мужчины, словно прожигая душу. – Меня будто кто-то преследует. Кто-то, кого я не могу четко видеть, кто одновременно существует и при этом является моей больной фантазией, вызванной страхом, кто-то, кого я слышу и чувствую, но… – с каждым словом голос девушки становился все тише, пока почти не стал лишь шевелением губ, но глаза были все еще неподвижны. – Но я знаю, что это происходит только со мной.
– Объясните? – приблизившись к студентке, в пол тона спросил Сумирьер, сохраняя пристальный визуальный контакт. – Опишите подробнее все, что произошло. Может, это призраки замка? – Амали уже почти чувствовала дыхание мужчины.
– Профессор Сумирьер, я три ночи подряд провела в ужасе, сохранявшемся до восхода солнца или звонка будильника, – она тоже говорила тихо, не отрывая глаз, не моргая. – Дома такого не было со мной.
– Что же произошло? – вот теперь она ощутила кожей дыхание собеседника.
– Я теперь боюсь оставаться одна, – нервно сглотнув, тихо ответила девушка. – Этот кто-то скребет по двери, открывает окна, сидит на моей постели, ходит по одеялу, касается моей кожи, душит… – на глазах девушки навернулись слезы, но она все еще неотрывно смотрела. – Его пальцы холодные, ледяное дыхание словно режет ножом… Шепот, будто кто-то меня зовет, но я не могу разобрать ни единого слова, – она резко отстранилась и закрыла лицо руками, нервно тяжело вздохнув, при этом содрогнувшись всем телом. – Возвращаясь в комнату, даже с кем-то, чьи-то шаги раздаются за спиной, кто-то скребет когтями по каменным стенам. А если мне удается уснуть, то я вижу кошмары, граничащие с реальностью, будто… – Амали невольно расплакалась, отвернувшись от преподавателя. – Простите, профессор Сумирьер! Эти сны, тот дедушка, эти странные призраки… Кажется, будто что-то должно произойти, но я не понимаю, что именно…