— Дядя, вы ведь были дома. Как идет расследование? Что-то удалось узнать?
— Кхм, — поперхнулся Владимир, явно ожидая от меня другой фразы, — Сыск ничего не обнаружил. Никаких следов. А я все равно считаю, что это дело рук Гришки Дементьева. Не зря же он сразу после допроса в столицу перебрался.
— Партнер отца живет неподалеку отсюда? — удивился я.
— Да! Он как вернулся в город, его Каменев к себе вызвал. Не знаю, что уж наш доблестный сыскарь Гришке наговорил, но говорят, тот сразу после этого собрал вещички и на поезд рванул. Нечисто тут дело, клянусь своей шпагой. Странное совпадение, ты здесь и Дементьев в столице.
— А может он боится за свою жизнь? Не могли те, кто напали на родителей, угрожать и ему?
— Сомневаюсь. Хотя, по слухам он заперся у себя на Белореченской и носу оттуда не кажет.
— Где?
— Улица так называется. Дом у него там. Даррелл, давай все-таки вернемся к изначальному вопросу, Макар Тимурович скоро вернется, и не хотелось бы продолжать наш разговор при нем.
— Дядя, — начал я, стараясь подобрать слова так, чтобы не обидеть Владимира, — ваша позиция понятна. И новая информация открыла мне глаза на сущность интернатов, но я считаю, что в ближайшее время здесь мне будет безопаснее всего. Я опасаюсь за свою жизнь.
— Ты не веришь, что я могу обеспечить тебе безопасность?! — повысил голос дядя.
— Верю, но вы часто уезжаете в экспедиции, и в это время я не хочу, чтобы из-за меня подвергались опасности ваши близкие.
— Вздор! — сверкнули глаза Владимира. — Какая опасность? Даррелл, прошу тебя, одумайся. У тебя есть семья. Мы — твоя семья! Ничего не хочу слышать, собирайся, мы уезжаем.
Как отказать дяде я банально не знал, но к счастью, ситуацию спас Макар Тимурович, вернувшийся в кабинет. Тяжелые шаги директора (мне показалось слишком громкие) были слышны издалека и Владимир сразу же сбавил тон.
— Знаете, — прогудел Макар Тимурович, переступив порог, — надо чаще устраивать такие внезапные проверки. Не поверите, но я нашел целых три нарушения за каких-то десять минут. Разгильдяйство в чистом виде.
— Да, как это знакомо, — согласился дядя, недовольно поджав губы, он явно был не в восторге от нашего разговора и моего упрямства, — стоит только недоглядеть, и подчиненные так и норовят улизнуть от своих обязанностей. Макар Тимурович, мы поговорили с Дарреллом, и он уезжает отсюда.
— Это так? — взглянул на меня директор.
— Боюсь, дядя меня не так понял, — ответил я, чувствуя на себе удивленный взгляд Владимира, — мне хотелось бы остаться в интернате.
— Владимир Викторович, — заметил Директор, — вы же знаете, что ваше опекунство не имеет здесь юридической силы? Если мальчик желает остаться, то забрать его вы не имеете права.