— Как вариант, чтобы сильнее боялись.
— Куда уж сильнее. И так без ведома Орловых в княжестве чихнуть нельзя. Я думаю, надо поговорить со служанкой, которая жила у вас.
— Темнокожая девица? — вспомнился мне первый день в этом мире и заплаканная служанка.
— Нет, с ее матерью — Бертой. Ты же знаешь, что твою маму отец привез издалека? Вместе с ней приехала Берта и ее дочь. Анна была очень дружна с этой женщиной. Я бы даже назвал их лучшими подругами. И если кто-то может сказать тебе что-то новое, то только она.
— Дядя говорил, что за несколько недель до убийства мать просила отца уехать из города.
— Ну дядя твой мог чего угодно говорить, они со Славой почти не общались, но вполне верю в подобное.
— И где мне найти эту Берту?
— Не надо ее искать. Они с дочерью, когда я вернулся в Трехречиннск, сами ко мне пришли — им негде было жить и работать. Так что я оставил их присматривать за домом, а сам рванул сюда.
— Я так понимаю, жену и детей ты оставил с ними же?
— Нет конечно, но к нашей теме это не относится, — поерзал в кресле Григорий. — Я могу привести Берту сюда.
— А есть смысл? С ней наверняка уже говорил сыскарь. Каменев, если меня память не подводит.
— Княжьему сыску, я бы не доверял до конца. В интересах государства, они скроют любую информацию.
— Ну допустим. Когда ты сможешь привезти сюда Берту?
— Да хоть завтра. Сам я конечно за ней не поеду, отправлю кого-нибудь, или можем сделать еще проще, накидай мне список вопросов, я у нее выспрошу все и тебе передам.
— Не стоит, не люблю узнавать информацию из вторых рук.
— Наверное, ты прав, к тому же, Берта может и не рассказать мне все, что знает. Ну так что, когда?
— Точно не завтра. В ближайшие пару дней тащить ее сюда рановато.
— Я думал, ты захочешь, как можно быстрее увидеться с Бертой, — удивился Дементьев.
— Занят я самую малость — в интернате учусь, который тут неподалеку.
— Серьезно? То есть ты сбежал оттуда, как-то нашел мой дом, проник внутрь и все это для того, чтобы приставить нож к моей шее?
— Шею твою я не трогал, а в остальном все так.
— Отец бы тобой гордился, — невесело улыбнулся Григорий. — Знал бы ты, сколько раз он жаловался, что его сын растет неженкой. Да и сам я тебя помню, застенчивым, пугливым юношей.
— Смерть родителей и жизнь в постоянном ожидании смерти заставляют быстро взрослеть, — недовольно кивнул я. Дементьев видимо действительно хорошо знал Даррелла и внезапное изменение характера стеснительного паренька сильно бросалось ему в глаза. — На счет Берты. Предлагаю встретиться через пять или шесть дней.