— Я прослежу за тем, чтобы вас более не побеспокоили.
— Рассчитываем на тебя, — сдержанно кивнул Тобирама и перевёл на брата вопросительный взгляд. — Ани-чан?
— Секунду, — Хаширама повернулся спиной к ним и окинул прощальным взглядом Коноху, над которой занимался шёлковый весенний рассвет. — Позаботься здесь обо всём, Мадара.
— Я сберегу нашу деревню, — поклялся Учиха.
Хаширама повернулся к нему с улыбкой яркой, как солнце.
— Прощай, мой друг.
Слова слились с шелестом пепла, которым распалась Эдо Тенсей. Мгновенья спустя на вершине скалы Хокаге Учиха Мадара был единственным живым.
— Прощай, друг, — шепнул он ветру.
Глава 4. Наруто и Гермиона
Бесцветно глядя на метель, Гермиона впервые в жизни полностью пропускала мимо ушей лекцию по заклинаниям. В классе было прохладно, задувало из щелей в окнах. Профессор Джеймсон, огненно-рыжий ирландец с забавным выговором, описывал барьеры, которые могут скрывать присутствие — для Гермионы тема далеко не новая, поэтому девушка позволила себе не концентрироваться. Сидевший рядом с подругой Гарри царапал что-то на краю пергамента, но ни конспектом, ни рисунком это не являлось. Чуть дальше Рон спал прямо на парте, спрятавшись за широкой спиной Невилла, и Лаванда перебирала его волосы. Дин и Симус переписывались, двигая туда-сюда пергамент и что-то быстро на нём чёркая — лучшие друзья всё никак не могли наговориться после воссоединения. Гермиона их понимала.
Когда война закончилась, и они встретились в «Норе» в короткий уикенд перед возвращением в школу, Гермиона долго не могла отпустить Гарри и Рона. Сгребя их обоих, она обнимала друзей и плакала у них на плечах, не обращая внимания на недовольные взгляды Лаванды. Гермиона очень скучала по ним. Вот теперь поняла, насколько же ей в это тяжёлое время не хватало друзей — прежде было не до мыслей о себе.
Но плакала в тот день Гермиона не только по этой причине. Она рыдала, потому что всё изменилось. Потому что ничто более не будет прежним.
В бою Гермиона никогда не применяла Аваду, но одно из её Экспульсо отбросило противника на стену и приложило так, что тот больше не поднялся. Гермионе совсем не понравилось, как легко хрустнула его шея.
«Гарри и Рон… как хорошо, что они остались в стороне от этого и смогли сохранить свои души… Но не я».
Гермиона чувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, и поспешила смахнуть их рукавом. Нельзя раскисать и плакать. Они всё ещё не могут позволить себе расслабиться.
— Так что у нас с расписанием патрулей на следующую неделю? — озабоченно спросил Дин, когда они вышли из класса и, отойдя с прохода, остановились возле окна. — Гарри?