Сама процедура снятия клятвы много времени не заняла - я снова создала огненную стену, как защиту от наблюдения и оба моих бывших нанимателя, скрепив обоюдное решение рукопожатием, сделали, неизвестно откуда взявшимися острыми стилетами, маленькие надрезы, капнув по паре капель крови в огонь. Тем самым сообщая о выполнении мной клятвы; их общем примирении и разрешении мне сообщать по запросу драконов все, что лично посчитаю нужным.
Такая формулировка вопроса меня порадовала - значит, я могла сама решать, что говорить, а что нет. И в случае, если кто-то, не особо щепетильный в способах, под шумок захочет выпытать у меня - а была ли неделя страсти с драконом? - мотивируя собственный интерес связью данного случая к расследуемому делу, у меня были все права не отвечать на подобные вопросы.
Перед прощанием смотрела на своих, так сказать, земляков с большой благодарностью. Что очень не понравилось Маккензи - его-то в круг не допустили и всех нюансов не сообщили.
А дальше мы поехали в тот самый лес. На место стычки для исследования следов и контроля окружающего фона - надо же было удостовериться, что мои предположения верны и остатки сотворенных мертвым недомагом заклинаний не имели плохих последствий для окружающей среды и находящегося рядом поселка.
Сказать, что по пути туда дракон мне устроил форменный допрос - значит, ничего не сказать. Радовало, что темы, затрагиваемые им, пока крутились исключительно вокруг дела. Но... не нравился мне его взгляд, изредка бросаемый в сторону собственной персоны. Чувствовалось как-то, что разговор о личной жизни у нас еще впереди.
Вот и сейчас сидели на корточках под высокой сосной с разлапистыми ветвями, рассматривали след, которому (по здравому смыслу) тут было делать совершенно нечего, а я боялась лишний раз голову в драконовскую сторону повернуть - чтоб не дать повода заговорить на неудобную для меня тему.
Глупо? Возможно, но иногда даже мудрые саламандры (несмотря на то, что они немного молодые), к коим я себя причисляла, действуют по инерции, а не следуя собственному разуму.
Зря между прочим не смотрела. Эта скотина ящероподобная имела наглость в один миг придвинуться вплотную, крепко приобнять, подвигая к себе, и задышать жарко в ухо.
Брр-р-р... аж передернуло от неприязни. Впрочем, моя реакция от нахала не ускользнула.
- Не понял, - какой там жар! Таким тоном замораживать можно.
- Что ты не понял? - сама же мысленно потирала ручки и радовалась, что разум у меня оказался сильнее тела и не дал себя опозорить перед некоторыми.